Академик Лев Зеленый. Фото: Иван Ерофеев

Насколько современная российская наука о космосе стала преемницей советской — и русского космизма с его религиозно-философской версией освоения космоса?

Надо сказать, что труды Циолковского, освещающие его философскую теорию (во многом опирающуюся на идеи Николая Федорова, первого русского космиста), в советское время не печатались. Научное сообщество и публика знали только его технические работы. "Научная этика" Циолковского предполагала, что заниматься освоением космоса нужно, в первую очередь, для расселения воскресшего человечества — как практик Циолковский задался этим вопросом, как и Федоров, размышляя о будущем. "Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и временем сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство", — одна из самых известных цитат Циолковского. Но мало кто знает, что эта фраза имеет для него более глубокий смысл, чем просто утверждение широких возможностей пилотируемой космонавтики. Циолковский действительно придумал ракетные поезда, вывел формулу для определения скорости летательного аппарата под воздействием ракетного двигателя (хотя на самом деле она стала частным случаем уравнения Мещерского), обосновал применение реактивных аппаратов для межпланетных исследований.

Но им двигали при этом другие соображения — в каком-то смысле улучшения человечества. И все же я думаю, что именно благодаря таким людям, которые опирались пусть даже на ложные, как мы сейчас понимаем, посылки, Россия и оказалась в ряду космических держав. А дальше книги Циолковского прочел Сергей Королев, который вряд ли знал про теорию воскрешения, увлекся, стал переписываться с автором. И вот уже выросло новое поколение людей — практиков, не абстрактно мечтавших о ракетоплавании, а взявшихся за конструирование летательных аппаратов. Именно потому, что духовную почву для изучения космоса заложили такие люди, как Циолковский и Федоров, СССР, в 1920-е и 1930-е годы не самая продвинутая в техническом смысле страна, стала первой космической державой. Сейчас можно услышать много насмешек в адрес утопичных идей русских космистов, но мы должны уважать их как предвестников советской космической эры.

Кстати, часто забывают о другом русском космисте — Александре Чижевском. Он во многом способствовал известности Циолковского, а сам занимался теорией солнечных циклов. Не зная физики процессов влияния Солнца на Землю, Чижевский предположил (в своей книге "Земное эхо солнечных бурь"), что 11-летний цикл солнечной активности отражается в периодичности изменений климата Земли и даже истории человечества. В книге у него есть интересные графики, которые показывают, например, как периоды солнечной активности накладываются на социальные потрясения и даже на изменения популяций грызунов и число изнасилований и немотивированных убийств во Франции. Конечно, то, что социальные процессы объяснялись таким образом, противоречило марксистской философии, Чижевский был репрессирован, самые плодотворные годы жизни провел в ссылке, а вернувшись в Москву в 1950-е годы, как бывший репрессированный не смог начать работать с Королевым, который его очень ценил. Фактически Чижевский предвосхитил открытие солнечного ветра, существование которого было доказано лишь с началом работы первых спутников.

Преемственность идей — от Федорова к Циолковскому, от Циолковского к Чижевскому — очевидна, и мы видим, как философия космизма удалялась от мистицизма, уступая место конкретике. Русский космизм в каком-то смысле сродни путешествию Колумба, который, намереваясь доплыть до Индии, открыл Америку.

Кстати, не только из ложных посылок, но и из ошибок вырастают большие результаты. Из мемуаров Сахарова и Чертока, например, следует, что Сахаров оказался одним из первых инициаторов запуска спутника. Проведя расчет веса термоядерного заряда, необходимого для доставки в США, Сахаров получил огромные цифры, и группа Королева занялась конструированием межконтинентальной баллистической ракеты, которая была бы рассчитана на столь большую массу головной части. Именно тогда Королев придумал принцип "семерки" (Р-7), многоступенчатой ракеты, у которой центральный блок (вторая ступень) был дополнен четырьмя боковыми блоками (первая ступень). Но к тому времени, когда работа была завершена, Сахаров подкорректировал расчеты — оказалось, что масса заряда может быть и не такой большой. А Р-7, как выяснилось, может не только доставить "полезную нагрузку" до другого континента, но и, развив первую космическую скорость, вывести небольшой груз — несколько сотен килограммов — на околоземную орбиту. О запуске спутника в проекте — изначально исключительно военном — не шло и речи. Королев смог добиться разрешения на использование двух ракет Р-7 для запуска первых искусственных спутников Земли. Так и получилось, что просчеты Сахарова оказались причиной первенства СССР.

В годы советской космической эры освоение Вселенной воспринималось как одна из важнейших задач человечества. Сейчас у многих вызывает сомнения сама идея масштабного освоения космоса...

Если проследить достижения технологического развития в каждом веке, то выяснится, что самыми высокими темпами прогресса человеческой цивилизации был ознаменован XIX век, хотя мы и привыкли воспринимать как самое быстрое время развития технологий век двадцатый. Вся вторая половина XX века при этом прошла для человечества под знаменем освоения космоса. Во многом это было обусловлено гонкой между СССР и США, поэтому исследования Вселенной воспринимались зачастую в "спортивном" ключе. Обычные люди смотрели на достижения отечественной космонавтики как на победы своих соотечественников в Олимпийских играх или как мы сейчас смотрим на игру нашей национальной сборной по футболу — было важно, чтобы "мы были первыми", о высоких же целях космической науки, прикладных применениях этих технологий задумывались меньше. А ведь именно в то время сделаны открытия, заставившие ученых совершенно иначе посмотреть на Вселенную: различные особенности активности Солнца, реликтовое изучение, а еще гамма-всплески, которые открыли перед нами мистерию Вселенной — смерть массивных звезд, столкновения черных дыр.

Космические технологии уже давно пронизывают нашу жизнь, а мы не всегда отдаем себе в этом отчет. Подключая спутниковое телевидение, пользуясь GPS-навигаторами или слушая прогнозы погоды, большинство людей не осознает, что пользуется результатами космических открытий. Люди привыкли к космосу. И это во многом связано с тем, что закончился романтический период увлечения космосом. У людей появились другие, более практические и более близкие к их повседневным проблемам интересы.

И пожалуй, это хорошо. Мы будем видеть все больше сугубо практических применений космических технологий. Это происходит уже сейчас. Например, дистанционное зондирование Земли позволяет вести наблюдение за биологическими, экологическими и другими процессами. Представьте себе: благодаря наблюдению из космоса, можно предсказать волну распространения вредителей на полях пшеницы или выявить заболевание культур, следить за созреванием посевов, контролировать загрязненность поверхностных вод и территорий. Во время сильнейших лесных пожаров в Сибири и Якутии в 2012 году по данным космической съемки удалось выяснить, что пораженные огнем территории намного больше тех, о которых говорилось в официальных отчетах местных властей. Площади, охваченные лесными пожарами, оказались столь велики, что съемки с самолетов было недостаточно — нужны были данные из космоса. Постепенно самые сложные технологии, ставшие результатом космических открытий, войдут в нашу жизнь — настолько прочно и органично, что мы не будем их замечать, как сейчас вряд ли кто-то задумывается о пути GPS-сигнала, строя маршрут в приложении смартфона.

- Космические исследования часто называют драйвером для развития многих научных отраслей...

Конечно, освоение космоса останется огромным источником знаний для многих других наук. Например, для того, чтобы изучать поведение вещества и излучения при высоких энергиях, человечество строит ускорители, разгоняет частицы. А ведь в космосе все те же процессы уже идут, во Вселенной мы можем найти самые экстремальные состояния вещества. Взрывы сверхновых дают нам информацию о том, что происходит с мельчайшими частицами в условиях, которые невозможно смоделировать на Земле. В космосе скорость наблюдаемых частиц на 5-10 порядков больше, чем в любых ускорителях частиц на Земле. Физика термоядерных реакций получила огромный толчок благодаря изучению реакций на Солнце. Исторически время создания водородных бомб совпало со временем изучения звезд — и не случайно.

Сейчас идет работа по воспроизведению на Земле того типа реакции синтеза, который — теперь мы это точно установили — идет на самой близкой к нам звезде. Если мы повторим процессы, идущие внутри Солнца, — получим доступ к новому типу энергии. Самые новые открытия о Вселенной — например, темная материя — ждут своих "земных" следствий. Другой пример знаний, пришедших в физику из космических исследований, — открытие гелия. Он был обнаружен на Солнце исследователями Жансеном и Локьером. Опять же, задумываемся ли мы о космических исследованиях, держа в руке воздушный шарик с гелием?

- Каким наукам, кроме физики в первую очередь, наука о космосе "поставляет" знания?

Прорывным направлением становится астробиология. Все программы исследования космоса — страшно подумать — так или иначе посвящены поиску следов жизни. Например, Россия участвует в совместной с Европейским космическим агентством программе "ЭкзоМарс" — она предполагает изучение распределения водяного льда в грунте Марса в 2016 году и поиск следов жизни с помощью марсохода в 2018 году. Исследователи планируют искать жидкую воду и жизнь на спутнике Юпитера — Европе, а также на спутнике Сатурна — Титане. Все эти миссии преследуют одну цель: выяснить, существует ли во Вселенной иной генетический код, отличный от генетического кода, присущего всему живому на Земле? Если окажется, что способ кодирования аминокислотной последовательности белков в цепочке нуклеотидов, известный нам, не уникален, это станет колоссальнейшим открытием. Поэтому наука о космосе так пристально изучает потенциальные места присутствия иного механизма воспроизводства жизни — даже если он будет обнаружен в примитивных организмах или в мертвых. Кстати, этим же обусловлен пристальный интерес ученых к кометам — они, как "споры" Вселенной, могут переносить следы жизни от планеты к планете.

Как-то я рассказывал по телевидению, что, если мы найдем другой генетический код, это станет ударом по креационистским религиозным концепциям. На следующий день мне позвонил один из представителей Церкви и спросил: "Почему вы так считаете? Бог не должен создавать части Вселенной по одному чертежу. Вы недооцениваете его мудрости". Открытия, которые докажут или опровергнут существование иного способа "кодировки" живого, могут последовать уже совсем скоро, в ближайшие 5-7 лет.

- А как вы оцениваете перспективы частного космоса?

Я уверен, что фундаментальные исследования космоса никогда и нигде не будут проводиться на частные деньги. Я бы вообще не разделял науку о космосе на фундаментальную и прикладную: любое фундаментальное исследование даст практический результат; вопрос только в сроке, который может затянуться на десятилетия. Сомневаюсь, что кто-то из коммерсантов готов ждать так долго. Потому вряд ли частный капитал будет финансировать изучение черных дыр или реликтового излучения — если мы говорим о частном космосе как о бизнесе, а не о безвозмездной поддержке исследователей. Что касается практических внедрений — да, здесь частные компании могут эффективно работать. То же зондирование Земли, подготовка снимков стали огромным рынком, и в России есть такие компании. Мощные компании в США, которые уже проводят запуски на МКС, — им можно только пожелать удачи.

- Тот самый соревновательный принцип освоения космоса, о котором вы говорили, сейчас остается актуальным?

Космические исследования позволили перевести военную агрессию в русло мирного соревнования. Сегодня изучение космоса стало международным, произошла конвергенция интересов разных стран. Мы все время жалуемся, что у России нет своих удачных запусков, но российские приборы, например, установлены на аппаратах наших зарубежных коллег для изучения Марса, Луны, Венеры. А в проекте "Интербол", направленном для изучения взаимодействия магнитосферы Земли и солнечного ветра с помощью системы спутников, в 1990-х принимали участие 18 стран. И этот курс на сотрудничество не исключает личных амбиций самих ученых стать первыми. Сейчас, когда идут сведения с "Розетты" — зонда, впервые совершившего посадку на комету, — в научные журналы льется поток исследований на основе полученных данных: всем важно первыми опубликовать, застолбить место для себя как для автора, впервые обосновавшего ту или иную мысль. Так что если "соревновательность" между странами в эпоху координации усилий видна не так отчетливо, то конкуренция между людьми как главный мотив для работы ученых никуда не уйдет.

- Какова ниша России в освоении космоса?

Во многом то, чем сильна Россия в космических исследованиях, определяется исторически. Советская космическая программа была известна своими технологиями посадки на небесные тела. Именно аппараты СССР впервые совершили посадку на Венеру, мы впервые провели посадку на Марс и на Луну, сделали много посадок на Луну, с которой трижды доставляли грунт. В наших международных проектах мы продолжим это направление: две посадки на Луну в ближайшем десятилетии, а в проекте "ЭкзоМарс" Россия взяла одну из самых сложных задач: создание посадочной платформы, которая должна будет опустить комплекс научной аппаратуы и марсоход (его делают коллеги из Европейского космического агентства) на поверхность Марса. Другая ниша, где у Советского Союза и России есть большой опыт, — исследования магнитосферы Земли, в частности ее радиационных поясов, областей повышенной концентрации высокоэнергичных частиц. Там, на расстоянии 50?-?60 тыс. км от поверхности Земли, происходят разнообразные физические явления, определяющие космическую погоду на Земле.

Именно на их изучение был направлен проект "Интербол", о котором я упоминал и который длился около 8 лет, а сейчас мы хотим сделать проект в его продолжение — под названием "Резонанс". Он предполагает измерения волновых процессов и частиц в малых масштабах (несколько километров) и в больших (тысячи километров), за счет запуска двух небольших и двух крупных спутников. И еще одно направление, в котором первенство России не вызывает сомнений, — это медико-биологические исследования. Ни у одной другой страны нет такого опыта изучения жизни космонавтов в долговременных полетах и опыта сохранения работоспособности человека после почти полуторагодичных полетов. Как известно, первые космонавты, выходя из капсулы, не могли пройти и короткого расстояния даже после 2?-?3 недель полета. Сейчас мы научились поддерживать работоспособность космонавтов после длительных перелетов, и, кстати, многие методики космической медицины нашли применение в "земной".

Зелёный: В Викисловаре есть статья «зелёный» Зелёный прилагательное, обозначающее зелёный цвет. Зелёный … Википедия

Зелёный имя прилагательное, основное значение зелёный цвет. Имена собственные: Зелёный поселок городского типа в Ногинском районе Московской области. Зелёный (атаман) Данило/Дмитрий Терпило, атаман Зелёный (1886, Триполье 1919, в бою под… … Википедия

Полный список действительных членов Академии наук (Петербургской Академии наук, Императорской Академии наук, Императорской Санкт Петербургской Академии Наук, Академии наук СССР, Российской академии наук). # А Б В Г Д Е Ё Ж З … Википедия

Новое здание Президиума РАН Членами Российской академии наук являются действительные члены РАН (академики) и члены корреспонденты РАН. Главная обязанность членов Российской академии наук состоит в том, чтобы обогащать науку новыми достижениями.… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Институт космических исследований. Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт космических исследований РАН Институт космических исследований (ИКИ РАН) Руководители Директор … Википедия

Факультет аэрофизики и космических исследований Московский физико технический институт Английское название Faculty Aerophysics and Space research of MIPT Декан Негодяев Сергей Серафимович … Википедия

- … Википедия

- (полный список) Содержание 1 Список лауреатов 1.1 1941 1.2 1942 1.3 1943 … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Гербовник. Знамённый гербовник сборник знамён полков Российской империи. Содержание 1 История 1.1 Перечень полковых гербов … Википедия

Анатолий Папанов Имя при рождении: Анатолий Дмитриевич Папанов Дата рождения: 30 октября 1922(1922 10 30) … Википедия

Книги

• Солнечная система. Космические стихи , Оборин Лев. "Солнечная система"-это стихи о космосе, дополненные интересными научными фактами. Если вас волнуют звёзды и астероиды, если хочется разобраться, как устроен мир, если вы любите захватывающие…

Планами и мечтами об освоении Луны с ТрВ-Наука поделился академик РАН, директор Института космических исследований РАН . Беседовала Наталия Демина .

— Расскажите, пожалуйста, чем интересен проект «Луна-25»?

— На недавно завершившейся в Жуковском выставке МАКС-2017 в павильоне «Роскомос» было выставлено рядом два интересных экспоната: советский проект «Луна-24» 1976-го и будущий российский — «Луна-25».

Проект «Луна-24» был очень успешным. Он обеспечил доставку грунта Луны на Землю. Всего в Советском Союзе было три таких доставки — «Луна-16», «Луна-20» и «Луна-24». За десять лет только по лунной программе было 24 миссии СССР на Луну. Не все, правда, успешные, — некоторые разбились или промахнулись… Существовала еще отдельная программа «Зонд» по подготовке пилотируемой советской экспедиции на Луну. Тоже тогда не сбылось, думаю, в связи с неожиданным уходом из жизни Сергея Павловича Королёва…
«Луна-24» на поверхности Луны и Государственный знак станции (1976) Первый в истории современной России проект «Луна-25» очень сильно отличается от проектов советского времени. И разница в том, что на новом этапе наших исследований мы будем изучать не экваториальную Луну, о которой мы уже кое-что знаем, благодаря советским аппаратам и американскими астронавтам, а полярную Луну, на которой никто никогда еще не был. Называя новый проект «Луной-25», мы хотим показать, что стоим на «плечах» гигантов советского времени и ведем нумерацию соответственно от «Луны-24».

— А почему такой большой перерыв между «Луной-24» и «Луной-25»?

— Перерыв вызван тем, что советско-американская космическая гонка завершилась. Американские астронавты несколько раз побывали на Луне и успешно работали там, отечественные автоматические станции обеспечили несколько доставок на Землю лунного грунта, по Луне долго колесили и отлично поработали два советских лунохода. В музее Института космических исследований можно увидеть наш «лунный ровер» — он выглядит, как большой джип. Трудно представить, как удалось в то время доставить такую махину и мягко посадить ее на лунную поверхность.

Был подготовлен третий, совершенно потрясающий луноход, на голову выше, чем предыдущие, его тоже должны были послать на Луну, но Брежнев уже потерял к ней политический интерес… К тому времени было уже шесть экспедиций «Аполлонов». Лунную программу остановили и решили развивать околоземную космонавтику.
«Луноход-3» в музее НПО им. С. А. Лавочкина («Википедия») Появилась станция «Мир», было проведено много экспериментов по изучению Земли, ее климата, закончилась космическая гонка, появилась Международная космическая станция. Со времени последнего советского лунохода мы узнали о Луне много нового, постепенно она вновь начала вызывать интерес как у исследователей, так и у политиков.

За эти годы ученые обнаружили, что полярные области Луны довольно сильно отличаются от экваториальных. Собственно, так же, как отличаются Сахара и Антарктида на Земле. У полярных областей Луны есть интересные особенности, связанные и с тепловым режимом, и с отражением солнечного света.

В ИКИ РАН был подготовлен эксперимент LEND, уже много лет проводящийся на американском спутнике Луны LRO (Lunar Reconaissance Orbiter). В эксперименте изучается поглощение нейтронов, которые индуцируются в поверхностном слое космическими лучами. Было показано, что под поверхностью Луны, где-то на глубине по крайней мере около 1,5−2 м, находится вещество, содержащее водород и рассеивающее нейтроны. По разным свидетельствам, там, скорее всего, находится водяной лед.
LRO (Lunar Reconnaissance Orbiter). Изображение из «Википедии» И мы видим, что Луна не какое-то сухое, безжизненное, мертвое небесное тело, как нам представлялось раньше, — она довольно влажная, по крайней мере в полярных областях. Недавно в New Scientist я увидел статью: после нового, более тщательного анализа включения воды были обнаружены даже в образцах грунта, привезенных астронавтами США из экваториальной области Луны.

— Эта вода никак не может быть земного происхождения?

— Об этом и идет спор. Это всё зависит от того, как Луна образовалась. Есть модель образования Луны, связанная с мегаимпактом. По этой гипотезе, в первый миллиард лет своей истории Земля столкнулась с протопланетой Тея, та срезала верхний слой Земли. Всё это, естественно, при столкновении расплавилось, и из таких ошметков, содранных с Земли и Теи, получилась Луна. Сначала она вращалась близко около Земли, потом, постепенно остывая за счет приливных сил, отдалялась всё дальше и дальше и в конце концов за счет приливного торможения стала вращаться так, что всё время смотрит на Землю одной своей стороной.

По другой гипотезе, Земля и Луна образовались вместе, как образуются двойные звезды. И сейчас вокруг этих двух теорий идут споры, так что наличие воды очень важно для разрешения загадки появления нашего спутника.
«Луна-25» (ранее «Луна-Глоб») на МАКС-2015. Фото с сайта www.gazeta.ru Вода интересна еще и потому, что земляне думают не только о проведении научных исследований, но и о том, как в будущем они будут осваивать Луну. Если из грунта можно будет извлекать даже малое количество воды, то это даст хорошую основу для создания земных колоний. «Луна-25» — первый аппарат, который нацелен на исследование ранее не изучавшихся полярных областей Луны.

— А на них никто больше не претендует? Например, Китай?

— Действительно, в декабре 2017 года к Луне полетит китайская миссия, но пока китайцы хотят повторить то, что сделала «Луна-24» в 1976 году. Однако китайская космическая программа очень быстро развивается, и, если мы будем, как обычно, долго запрягать и медлить, китайские коллеги всё могут сделать быстрее нас. Мы пока о Луне только разговариваем. В принципе, проект «Луна-25» должен был осуществиться в 2014—2015 годах, а теперь мы надеемся, что он полетит хотя бы в 2019-м.

— Всё уже готово?

— Нет, не всё готово. Мы работаем над приборами, и еще полностью не готов спускаемый аппарат. Парадокс еще и в том, что к 1976 году мы научились успешно сажать аппараты на Луну и возвращать грунт назад, а сейчас всему этому надо заново учиться. Как мы знаем, лунные успехи СССР дались ему большой кровью. Много аппаратов разбилось.

— Я читала дневники генерала Каманина, как мы безуспешно пытались догнать США в лунной гонке в конце 1960-х — начале 1970-х, но нас часто преследовали неудачи.

— Было отправлено 24 аппарата, и я сейчас, к сожалению, точно не помню, какой процент — может быть треть, может быть немного больше — был неудачным. Страна не жалела на космос денег, один проект следовал за другим. Советский Союз первым сфотографировал обратную сторону Луны, потом было два лунохода, три доставки грунта, шаг за шагом накапливались опыт и знания (см. подробнее в таблице, составленной В. Сурдиным для его книги «Путешествия к Луне» . — Прим. ТрВ-Наука ). Но сейчас мы должны не только всё это повторить; ставится гораздо более сложная задача, потому что мы собираемся садиться не в центральных, а в полярных частях Луны, и там баллистика сложнее, там сложнее сесть.

Кроме того, наша задача — исследовать не только сам лунный грунт, так называемый реголит (что делалось и раньше), но и летучие включения в нем, в частности воду и, как мы надеемся, обнаружить какие-то органические вещества.

На этом рисунке довольно масштабно показаны планы России по освоению Луны. Сначала будет «Луна-25», потом орбитальный аппарат «Луна-26». Он будет исследовать Луну с орбиты. Планируется, что основной миссией станет «Луна-27», которую мы разрабатываем совместно с Европейским космическим агентством (ESA).
«Луна-25». Изображение с сайта sputniknews.com Россия делает сам аппарат, а ESA поставит на него бурильную установку, разработанную для другого нашего совместного проекта — «ЭкзоМарс». Мы хотим исследовать поверхностные слои полярной Луны, которые содержат какие-то водяные включения, где-то на 1,5 м, взять пробы и провести их анализ. Обычно при бурении бур нагревается, но в данном случае этого нужно избежать. Ведь самое интересное не сам лунный грунт, а включения в нем: если нагреть водяной лед, то он просто легко испарится в вакууме. Поэтому будет использован криогенный метод бурения.

В воде могут оказаться различные дополнительные включения, органические молекулы. Из самой распространенной модели появления летучих веществ на Луне следует, что воду на Луну могли принести кометы или, быть может, метеоры. Фактически различные космические тела, содержащие воду, бомбардировали Луну в течение 4 млрд лет, и за это время там вблизи поверхности должно было накопиться достаточно много летучих материалов. Кометы считаются переносчиками спор жизни, за ними гоняются. У вас в газете были статьи про комету Чурюмова — Герасименко .

— И интервью с Климом Ивановичем… Я была в Московском планетарии на лекции Чурюмова про комету, а буквально через несколько дней он умер…

— Да, мне тоже посчастливилось побывать на этой лекции. Клим Иванович был замечательным ученым и очень ярким человеком.

Среди научных проектов, которые России удалось с успехом осуществить, как раз был международный проект исследования кометы Галлея, называвшийся «Вега»… Клим Иванович был одним из главных специалистов по наземной поддержке спутниковой программы, в эти годы я и познакомился с ним.

Но ведь и проекте «Вега», и в проекте «Розетта» (исследование кометы Чурюмова — Герасименко) космические аппараты гонялись за кометами, чтобы «ухватить» кометное вещество, в частности органику, которая там заведомо есть. А на Луне мы не торопясь можем собрать немало таких материалов, что природа миллиарды лет хранит для нас, как будто в холодильнике.

Наша лунная программа будет с каждым шагом усложняться. Если в рамках проекта «Луна-27» планируется исследовать найденные вещества бортовыми масс-спектрометрами, то уже через несколько лет мы надеемся проанализировать материалы с Луны самыми совершенными масс-спектрометрическими методами в лабораториях на Земле. Это будет грунт со всеми включениями летучих веществ.

Мы также задумываемся о больших тяжелых роверах и вместе с Институтом геохимии и аналитической химии им. В. И. Вернадского РАН обсуждаем будущий геологический луноход. И конечно, лунная программа будет продолжаться и дальше — должен начаться ее пилотируемый этап, для которого наши автоматические миссии — в дополнение к чисто научным исследованиям — ведут, так сказать, разведку на местности.

— Как раз хотела спросить: когда-нибудь российский человек ступит на Луну?

— В России сейчас обсуждаются планы по созданию сверхтяжелых ракет, которые смогут доставить туда космонавтов, но надо понять, что же космонавтам, собственно, там делать и какие риски их могут ожидать.

При всей внешней безобидности пыль на Луне очень токсична. На Земле частицы пыли гладенькие, а на Луне они — как маленькие серпы с острыми краями. Такая пыль, если попадет в легкие, представляет очень большую опасность. В последнем номере «Земли и Вселенной» вышла наша большая научно-популярная статья, написанная вместе с биологами, про лунную пыль и, в частности, ее токсичность.

В наших лунных посадочных аппаратах есть специальные приборы для исследования лунной пыли. Это очень неприятный фактор, причем за счет излучения Солнца, за счет фотоэффекта, она электризуется, отталкивается от так же заряжающейся поверхности и висит (левитирует) этаким облаком над поверхностью Луны. Астронавты видели эту «левитирующую» пыль, рассеивающую солнечный свет. Мы пока мало про нее знаем, и это такой фактор, который надо изучить, прежде чем туда полетят люди, чтобы создавать лунные базы.

— Как Вы объясняете тот факт, что до сих пор значительная часть людей, в том числе в России, считает, что американцы не были на Луне? Недавно в «Фейсбуке» после статьи Виталия Егорова о полетах американцев невероятное количество людей, сотни человек, оставили сообщения типа «Всё это миф. Режиссер Кубрик же подтвердил, что всё это снимали в студии».

— Если кто-то берется утверждать, что американцев на Луне не было, то он должен заявить, что не было и советских лунных миссий. Ведь американские астронавты привезли лунное вещество. Они привезли в общей сложности около 300 кг. Три советские экспедиции доставили примерно 300 г. Казалось бы, это качественно несопоставимые количества, но на самом деле, с точки зрения космохимии, эти результаты сравнимы, потому что для анализов достаточно десятков миллиграммов вещества.

Естественно, мы обменивались с американцами некоторыми сведениями и видели, что полученные результаты соотносятся друг с другом. Всё это привезенное вещество нельзя сфальсифицировать или искусственно приготовить на Земле. Можно привести еще сотню доказательств, что полеты на Луну были, но не думаю, что читателей ТрВ-Наука нужно в этом убеждать.

— К сожалению, кажется, что такие вещи надо повторять в российских СМИ вновь и вновь. Один из озвученных доводов сторонников мифа «их на Луне не было» такой: «Почему же за сорок с лишним лет ни Россия, ни США больше не были на Луне?» Почему обе державы потеряли к ней интерес?

— Потому что космос необъятен и в нем столько всего интересного! Мы переключились на исследования Марса, Венеры, комет, околоземную космонавтику. Американцы добились великолепных результатов в исследованиях больших планет. Были прекрасные мощные проекты по Юпитеру, Сатурну. Сейчас коллеги исследуют Плутон и тела из пояса астероидов. Готовятся экспедиции к Галилеевым спутникам Юпитера (Европе и Ганимеду).

Невозможно ведь заниматься сразу всем. Наука развивается по спирали — какой-то ее виток с Луной мы прошли в 1960—1970-е годы, теперь готовимся подняться на новый виток и посмотреть на ту же Луну уже другими глазами. С того момента и приборы и техника прогрессировали очень сильно. Ракеты за эти годы не так сильно изменились, и сколько полезной нагрузки они тогда поднимали, примерно столько же выводят на орбиту и сейчас, но с теми же 30 кг научной аппаратуры сейчас можно сделать на порядок больше, чем 40 лет назад!

— Давайте помечтаем. Допустим, у человечества будут необходимые ресурсы и возможности строить колонии на Луне. Она будет осваиваться также, как Антарктида, на равных паритетных условиях? Есть ли какое-то законодательство по освоению Луны?

— Это очень хороший вопрос. Существует космическое право. Когда-то в совете «Интеркосмос» при Академии наук профессор Верещагин занимался всеми этими вопросами, в том числе вопросами собственности на Луне.

Сейчас же эта тема брошена на самотек, по крайней мере с нашей стороны.

Да, Луна имеет примерно такой же правовой статус, как Антарктида. Но там не так много хороших мест для создания баз. Колонию нужно создавать там, где под поверхностью есть вода. При посадке нужно учесть много факторов; нужен достаточно ровный рельеф, ведь среди гор аппарат просто опрокинется. С выбранной точки должна быть видна Земля, там должно быть хорошее освещение. Солнце вблизи полюсов есть не всегда, под ногами должна быть вечная мерзлота, и если все эти факторы перемножить, то подходящих мест оказывается не очень много.

На Луне будет действовать тот же принцип, что действовал при освоении новых пространств на Земле: т. е. если кто-то первым застолбил участок, то его уже оттуда не выгонишь. Никто с этим спорить не будет, здесь как в ресторане — first come, first served.

Мы не должны медлить в освоении Луны, ведь для землян Луна не просто еще один интересный объект для научных исследований, а уникальный, данный самой природой полигон для дальнейшего освоения космического пространства. В РАН и в Роскосмосе мы разрабатываем программу по освоению Луны, но это уже история не завтрашнего дня, а послезавтрашнего. Мы думаем о широкой программе исследований на Луне. Это могут быть и астрофизические исследования, и исследования истории формирования самой Луны, и вопросы происхождения жизни.

Пока понятно, что при современных технологиях люди на Луне будут подвергаться большому риску, оставаясь там надолго. Ведь магнитного поля там нет, атмосферы нет. Для человека это всё минусы, а для научных исследований — плюсы, ведь там нет облаков, прекрасный астроклимат. Можно вести оптические астрономические наблюдения, только научиться бороться с пылью, чтобы не испортила объективы.

Мы сейчас планируем исследования в области рентгеновской астрономии. В сентябре 2018 года предстоит вывести на орбиту аппарат «Спектр-Рентген-Гамма» для изучения самого высокоэнергичного излучения в рентгеновском и гамма-диапазонах. До Земли эти излучения, к счастью, не доходят, их поглощает земная атмосфера. Их можно изучать только за ее пределами — со спутников.

И Луна для таких исследований предоставляет неограниченные возможности. Там можно установить большие детекторы, их только надо туда доставить. Для радиоастрономии Луна, где практически отсутствует «радио-спам», создаваемый на Земле миллионами радио- и телепередатчиков, тоже «благословенное» электромагнитно чистое место.

Космические лучи — «странники Вселенной» (как их называет Михаил Панасюк) — очень важные частицы, несущие информацию о процессах ускорения в самых экстремальных процессах, происходящих в нашей Вселенной (например, во вспышках сверхновых). На Земле их тоже сложно изучать, но они взаимодействуют с земной атмосферой, создают широкие атмосферные ливни, целые каскады вторичных энергичных частиц, которые мы уже можем наблюдать. Влияет на такие частицы и достаточно сильное земное магнитное поле. На Луне, где нет ни атмосферы, ни магнитного поля, создаются практически идеальные условия для подобных исследований.

Получается, что Луна — уникальное место для создания международной астрофизической обсерватории. И роль космонавтов, по нашему мнению, будет заключаться в поддержании работоспособности этой обсерватории: настройке и ремонте научного оборудования, установке новых приборов и т. д. Существует много задач, где без присутствия человека невозможно обойтись. Но такую работу можно, конечно, вести вахтовым методом.

Постоянное присутствие человека на Луне, по-видимому, не нужно. Во время экспедиций космонавты, скорее всего, будут жить где-то под поверхностью Луны, чтобы уменьшить риски радиационного облучения для здоровья.

— Когда всё это станет возможным?

— Я думаю, что этот проект начнет разворачиваться где-то в 2030-х годах.

— В тридцатых? Так быстро?

— Он будет идти постепенно. Весьма вероятно, что очень активную роль в освоении Луны будет играть Китай. По крайней мере, в XXI веке пока только китайцы посадили на Луну своего «Нефритового зайца». Китайцы очень активно занялись Луной. Я был недавно в Гонконге, там идет работа над сложным устройством для забора грунта. Как я уже говорил, в планах у КНР — доставка лунного грунта на Землю, то, что «Луна-24» сделала в 1976 году. Китайцы отнеслись к этому проекту всерьез, будут задействованы разные способы забора грунта.
Посадочная ступень «Луны-24» обнаружена исследователями на снимках LRO в марте 2010 года в 2,3 км от «Луны-23» (которая лежит на боку). «Википедия» С нами они в этом не конкурируют, потому что мы хотим изучать полярные области, а они — экваториальные, но, в принципе, следующий пилотируемый этап в Китае уже официально объявлен. Они очень быстро продвигаются — как и в советское время, решающей здесь, помимо таланта ученых, является политическая воля руководства страны. Я думаю, что пилотируемые полеты в наших странах начнутся уже в конце следующего десятилетия, к концу 2020-х годов.
— А не сто ́ит ли создавать колонию на Луне в экваториальной зоне?

— Нет, как раз лучше в полярных областях, где под поверхностью есть хоть какое-то количество воды. Удивительно, что и на Меркурии, совсем рядом с Солнцем, в его полярных шапках, тоже есть запасы водяного льда. Уже хорошо известно и о запасах льда вблизи марсианских полюсов. Вода действительно очень распространенное вещество в Солнечной системе.

— Последний вопрос. Вы как-то прокомментируете будущие выборы президента Академии?

— Вы знаете, Рэй Брэдбери говорил: «Нет ничего сложнее, чем предсказывать, особенно предсказывать будущее». Наше Отделение физических наук выдвинуло Александра Сергеева. Это мой коллега, я знаю его много лет и как блестящего ученого, и как умелого и опытного организатора. Конечно, мы надеемся, что он будет избран.

Я уверен, что Сергеев сумеет четко провести корабль РАН через лежащие перед нами рифы и водовороты. Есть пока только одна проблема: его знают не во всех отделениях Академии. Но он очень активно выступает в СМИ (в том числе и вашем ТрВ-Наука). Мне кажется, что он на правильном пути. В конце августа должна быть опубликована его яркая и убедительная программа.

— А как Вы оцениваете шансы других кандидатов? Кто окажется в «тройке»?

— Не знаю, у каждого есть плюсы. Вы читали «Женитьбу» Гоголя? Если бы один пункт от одного кандидата, один от другого, всё собрать, то получится идеальный кандидат. Но у каждого своя программа, каждый своим силен.

— Спасибо за интервью!

Беседовала Наталия Демина

1. Таблица лунных миссий из книги В. Сурдина «Путешествия к Луне» —

​Застать в Институте космических исследований РАН академика Льва Зеленого - задача непростая. Только что он выступал на конференции в Нидерландах и чуть ли не сразу полетел в Канаду.

Вернулся в ИКИ, а через несколько дней отправляется в США. Командировки, по словам ученого, все интересные - отменить их нельзя никак. В Нидерландах Европейское космическое агентство решило сравнить атмосферы планет земной группы. И свой вводный доклад Л.Зеленый посвятил магнитосферам этих планет. В Ванкувере, на конгрессе по физике плазмы (а исторически это главное направление исследований астрофизика) рассказывал о работах по токовым слоям - структурам, существующим и на Солнце, и в земной магнитосфере. Эти аккумуляторы магнитной энергии “повинны” в возникновении солнечных вспышек, магнитных суббурь, многих других бурнопротекающих явлений на Земле и в космосе.

Всего полгода, как Лев Матвеевич оставил директорский пост, перешел в научные руководители ИКИ и понемногу стал разрешать себе “выезды”. Раньше три четверти приглашений на конференции приходилось откладывать в сторону - дела не позволяли. К тому же президент РАН В.Фортов очень неохотно отпускал своего вице-президента. И все же количество опубликованных статей увеличивалось - сейчас их более 700, а индекс Хирша приближается к 40. В общем, отмечающему в эти дни 70-летие академику есть что вспомнить. Мы начали издалека.

- 16 лет назад вы стали во главе ИКИ. Как это произошло?

На окраине Москвы, где только строился институт, я, студент Физтеха, появился в начале 1970-х. В 1973 году ИКИ АН СССР возглавил самый молодой тогда академик Роальд Сагдеев, а я стал аспирантом его любимого ученика, вместе с ним перебравшегося в Москву из Новосибирска, - блестящего молодого “плазменщика” Альберта Галева. И очень многому научился у этого яркого человека и выдающегося ученого. Прошло 15 лет, в конце 1980-х Галеев стал директором, а меня попросил возглавить свой бывший отдел физики космической плазмы, насчитывающий почти 150 человек. Мне было чуть меньше 40, а руководить пришлось умудренными опытом аксакалами.

В 1990-е годы началось мое многолетнее сотрудничество с группой космического моделирования Калифорнийского университета. Мы набрели на очень интересные явления, опубликовали не один десяток совместных статей, и, что греха таить, летние заработки в Америке помогали продержаться в то смутное время. В начале 2000-х Альберт Абубакирович Галеев серьезно заболел, оставил директорский пост и рекомендовал меня на это место. (Директоров, надеюсь так будет всегда, в академических институтах не назначают, а выбирают.) Желающих “порулить” ИКИ было много (включая нескольких академиков), однако вокруг меня (тогда доктора наук) сплотился коллектив и довольно единодушно избрал. Шестнадцать лет я возглавлял ИКИ, руководствуясь суворовским правилом: солдат службы не ищет, но от службы не бегает.

- Что за эти годы было для вас самым трудным?

Пожалуй, связь с космической промышленностью - необходимость реализовать экспериментальные разработки наших сотрудников. Первое, что удалось осуществить, еще в бытность завотделом, - это крупнейший международный (участвовало 18 стран) проект “Интербол” (1995-2001 годы). Система из четырех спутников исследовала локальные и глобальные связи между Солнцем, магнитосферой и ионосферой. А с Марсом нам не везло. Сначала пережили гибель экспедиции “Марс-96”, затем катастрофу “Фобос-грунт” (2011 год). Обе станции так и не вышли на траектории полета к Марсу - и мы не смогли испытать уникальные приборы, созданные в ИКИ, в частности манипулятор для забора грунта, которым лично мне пришлось заниматься. Сколько сил, времени, средств было затрачено впустую! Для многих наших сотрудников это был жесточайший удар, кое-кто даже оказался в больнице. Вспоминаю об этом, и на память приходят довольно жесткие стихи Бориса Слуцкого, посвященные его погибшему другу поэту Михаилу Кульчицкому: “Я не жалею, что его убили, жалею, что убили слишком рано - не в третьей мировой, а на второй”. То же и со станцией “Фобос-грунт”: погибла бы она, хотя бы добравшись до Марса, было бы не так обидно.

Сегодня мы успешно сотрудничаем с Европейским космическим агентством (проект “ЭкзоМарс”). В 2016 году орбитальная станция благополучно вышла на орбиту вокруг Красной планеты, а в апреле этого года наши приборы приступили к работе. Специалисты РКК “Энергия” и ИКИ первыми придумали оригинальную схему запуска малых спутников с борта МКС. Сначала простенького “Колибри”, потом малого, но настоящего научного спутника “Чибис”. Грузовики “Прогресс” доставляли “Колибри” и “Чибис” на МКС. Орбиту “Чибиса” дополнительно подняли еще на 100 километров - и наш аппарат почти без нареканий пролетал около трех лет.

- Как полеты спутников и станций влияют на развитие науки о космосе?

Благодаря исследованиям на ближних и дальних орбитах, конечно, не только и, к сожалению, не столько российским, знания о космосе и даже о нашей Земле качественно изменились. Выход научных приборов за пределы плотно укутывающей нас земной атмосферы можно сравнить с проникновением в другой, непознанный мир. Возникли новые науки: всеволновая астрономия (ультрафиолетовая, рентгеновская и гамма-астрономии), физика солнечно-земных связей, сравнительная планетология и т.д. Через несколько месяцев должна выйти наша книга, посвященная 60-й годовщине запуска первого искусственного спутника Земли, в которой известнейшие российские и зарубежные ученые отвечают на вопрос: как взгляд из космоса изменил представления о Вселенной?

Приведу пару примеров. Исследования Венеры, знакомые по книге Стругацких “Страна багровых туч”, позволили сделать грозное предупреждение: вот до чего довел “сестру Земли” самораскачивающийся парниковый эффект! Первые советские аппараты просто не долетали до планеты - их раздавливало по дороге, поскольку они не могли выдержать давление, превосходящее земное в 100 раз. Наконец, мягкая посадка на Венере удалась - несколько советских аппаратов “привенерились” и дали много ценнейшей информации. Сейчас вместе с коллегами из НАСА обсуждаем возможность новой совместной экспедиции к Венере для исследования ее поверхности, атмосферы и индуцированной магнитосферы.

Даже Луна, вроде бы изученная вдоль и поперек, оказалась совсем не такой сухой и однообразной, какой мы ее себе представляли. Вблизи ее полюсов, на глубинах 1,5-2 метра, обнаружены следы вечной мерзлоты, а значит, и влаги, других летучих веществ. Возможно, они попадают на спутник Земли в результате постоянного падения больших и малых комет. И Луна имеет свои секреты, а открыть их удалось только по мере приближения к ней космических аппаратов.

- Еще один глобальный вопрос: что представляет собой наша космическая программа?

Федеральная космическая программа рассчитана на 10 лет, до 2025 года. Но в нашей области - фундаментальных космических исследований - из предыдущей программы (на 2006-2015 годы) почти ничего выполнить не удалось. Главным достижением можно считать запуск в 2011 году космического интерферометра - спутника “Радиоастрон”. В порядке любезности коллеги из Астрокосмического центра ФИАН поставили на него наши приборы для локальных измерений солнечного ветра. В нынешней программе немало интересного, но она попала под очередной “секвестр”, и многие проекты перенесли за 2025 год. Тем не менее в 2022-2023 годах должна быть запущена очень интересная станция, работающая в ультрафиолетовом диапазоне (проект Института астрономии РАН). Об “ЭкзоМарс” я уже говорил. Хотя и с мучительными задержками, в марте будущего года в космос отправится научная станция “Спектр-Рентген-Гамма”. Для меня главное - Лунная программа. Я уже упоминал открытие особых “влажных” областей вблизи лунных полюсов. Несколько экспедиций к спутнику Земли будут изучать свойства летучих веществ в этих областях, лунную пыль, гравитационные поля, магнитные аномалии и др.

Отойдем от космоса. Пять лет продолжается реформа РАН: ваше отношение к ней? Чего ждете от нового министерства?

О своем отношении к реформе много говорил и писал - и вряд ли добавлю что-то новое. Никогда не выступал обвинителем ФАНО , за что нередко подвергался критике коллег. ФАНО мне напоминает японскую придумку, когда коммерческие компании обзаводились куклами, изображавшими больших начальников, и каждый обиженный служащий мог хорошенько их пнуть. То же и здесь. Подлинные авторы реформы в тени, и проще всего выместить раздражение на ФАНО . Хитро разработанная “архитекторами” реформы система с двумя головами, которые постоянно сталкивались лбами и выясняли отношения, в принципе работать не могла. Я говорил это глубокоуважаемому Михаилу Михайловичу Котюкову , считая, что нам повезло с руководителем ФАНО , а теперь и министром, чьи человеческие и деловые качества все же позволяли нам в эти годы обходить многие острые углы.

В связи с образованием Министерства науки возникла новая ситуация, но сейчас трудно сказать, лучше будет или хуже. РАН придется вариться в одном “котле” с вузами, и не очень понятно, что из этого выйдет. Скажем, выборы директора института - процедура длительная, мучительная, но в институтах РАН она все же есть. А в вузах ректоров всегда назначало профильное министерство. Как будет теперь: останутся или нет выборы в академических институтах? И все же я вижу и положительные моменты в том, что академические институты и вузы окажутся под одной крышей. Всегда был сторонником максимальной интеграции академической и вузовской науки. Много лет руковожу кафедрой космической физики в МФТИ. Надеюсь, теперь их противопоставление, к сожалению, бытовавшее в последние годы, закончится - и мы сумеем предложить яркие интеграционные проекты.

К ФАНО мы привыкли. А теперь привыкать придется заново: старые структуры разрушены, новые только появляются. Одна надежда, что в создающееся министерство перешли многие сотрудники ФАНО и перестройка пройдет более или менее быстро. Меня беспокоит вопрос международного сотрудничества: у РАН на это не было денег, у ФАНО - полномочий. И пока мы постоянно реформируемся, теряются годами наработанные тесные и очень плодотворные связи с учеными десятков стран, с которыми РАН до 2013 года имела договоры о научных обменах.

- Вернемся к науке. Изучение космоса, познание Вселенной, на ваш взгляд, влияет на личность самих ученых?

Это относится к познанию всего неизвестного. Когда открываются новые горизонты, еще раз убеждаешься, что все явления природы взаимосвязаны. Чувство, что ты вступаешь на terra incognita, безусловно, очень сильно влияет на психику человека. Мне несколько раз удавалось испытать подобное особое состояние. В исследовании космоса это случается часто. Ведь мы только начинаем по-настоящему изучать астрофизику дальнего космоса и есть много областей, куда еще не “вступала” голова человека. Чувство первопроходца дорогого стоит! Хотя успех вовсе не гарантирован и риск велик: то ли вернешься нагруженный золотом, то ли с пустыми руками. Научный поиск требует характера и времени.

Несерьезный вопрос, вам его, наверняка, задавали. У нас в стране фамилия Зеленый встречается вроде нечасто (знаю Рину Зеленую да атамана Зеленого). А в англоязычных странах Гринов много, есть они и среди астрофизиков. Помогает ли сходство фамилий установлению контактов?

Действительно, знаю пару-тройку американских Гринов. А мой основной партнер в НАСА, с которым сотрудничаю много лет, - это Джим Грин. И американцы, которым известно о нашем однофамильстве, всегда весело нас приветствуют. Это напоминает старый анекдот про встречу ученых-однофамильцев - русского и американца: “Два мира - два Шапиро”.

- Над чем вы работаете сейчас?

Еще не успел полностью освободиться от директорских обязанностей, но планов на будущее уже много. Хочу заняться космогонией, к которой давно присматриваюсь. Эта наука объясняет образование нашей Солнечной системы. Кроме нее, как мы теперь знаем, есть великое множество других планетных систем, устроенных совсем по-другому. Увлекает меня и так называемая пылевая плазма. Понимание процессов в ней важно и для нашей лунной программы. Частицы пыли быстро электризуются, ко всему прилипают и к тому же очень токсичны. Космонавтам, высадившимся на Луне, нужно будет это учитывать. Эти и многие другие вопросы обсудим на главной нашей конференции по космическим наукам - ассамблее КОСПАР. На этот раз она пройдет в Калифорнии - лечу туда через несколько дней.

К слову, в 2010 году ассамблея КОСПАР заседала в немецком Бремене и вручение наград Международной академии астронавтики проходило на фоне знаменитой скульптуры “Бременские музыканты”. Награжденные, как принято, благодарили соавторов, родителей, жен... а прису тствующие тихо умирали от скуки. Дошла очередь и до меня (награда за вклады в теории токовых слоев и турбулентности), а что сказать-то? И вдруг меня осенило: как, говорю, здорово получать награду в Бремене, около этой скульптуры - ведь я только что произвел измерения размеров стоящих друг на друге животных, и данные точно укладываются на знаменитый колмогоровский степенной спектр, выведенный нашим блестящим математиком, академиком А.Колмогоровым. Космическая общественность шутку оценила.

Юрий Дризе

Л. М. Зеленый родился 23 августа 1948 года в г. Москве. В 1972 году окончил Московский физико-технический институт и в том же году поступил на работу в Институт космических исследований РАН (ИКИ РАН), где прошел путь от аспиранта до директора института. В 1987 году защитил докторскую диссертацию, в 1995 году ему присвоено звание профессора, в 2003 году избран членом-корреспондентом РАН, в 2008 году – академиком РАН. Л. М. Зеленый является действительным членом Международной академии астронавтики, иностранным членом Национальных академий наук Украины и Болгарии.

Л. М. Зеленый является выдающимся ученым в области физики космической плазмы, физики солнечно-земных связей, нелинейной динамики, исследования планет.

С 1992 по 2002 гг. он являлся научным координатором проекта ИНТЕРБОЛ, в 1997–2000 гг. был председателем рабочей группы по космической физике консультативного Совета космических агентств США, Японии, Европы и России (IACG). В 2002–2003 гг. он стал представителем России в Международных программах «Жизнь со Звездой» и CAWSES (причинно-следственные связи в системе «Земля–Солнце»), с 2006 года является национальным представителем России в COSPAR (Международный комитет по космическим исследованиям), научный руководитель космических проектов Резонанс, Фобос–Грунт и Европа–Лендер, Луна–Глоб, Луна-Ресурс, Чибис. С 2002 года Л. М. Зеленый является членом управляющего комитета ISSI (Международный космический институт) в Берне (Швейцария), с 2002 года – членом Межведомственной экспертной комиссии по космосу и Совета РАН по космосу, с 2010 года – председателем секции «Солнечная система» Совета по космосу РАН, с 2006 года - членом бюро КОСПАР (Комитет по космическим исследованиям).

С 2009 года Л. М. Зеленый является Председателем Совета при Президиуме РАН по координации научных исследований по направлению «Космические технологии, связанных с телекоммуникациями, включая ГЛОНАСС и программу развития наземной инфраструктуры», членом секции «Авиация и космос», межведомственного совета по присуждению премий Правительства РФ в области науки и техники, членом совета по науке и наукоемким технологиям и инновационной деятельности при Председателе Государственной думы Федерального собрания РФ, Совета по грантам Правительства РФ для государственной поддержки научных исследований, проводимых под руководством ведущих ученых в российских образовательных учреждениях высшего профессионального образования, членом редколлегии журналов «Земля и Вселенная», «Полет», «Природа», с 1992 по 2010 гг. Журнала «Journal Geophysical Research – Space Physics», с 2002 по 2009 гг. журнала «Nonlinear processes in Geophysics».

• А. А. Галеев, Л. М. Зелёный. Разрывная неустойчивость в плазменных конфигурациях // ЖЭТФ, 1976.
• Л. М. Зелёный, А. В. Милованов, Фрактальная топология и странная кинетика: от теории перколяции к проблемам космической электродинамики // УФН, 2004.
• Л. М. Зеленый, М. С. Долгоносов, Е. Е. Григоренко, Ж.-А. Саво, Универсальные закономерности неадиабатического ускорения ионов в токовых слоях // Письма в ЖЭТФ. 2007. Т. 85, 4. С. 225–231.
• Л. М. Зелёный, А. В. Захаров, Л. В. Ксанфомалити. Исследования Солнечной системы, состояние и перспективы // УФН. 2009. Т. 179, № 10. С. 1118–1140.
• О. В. Мингалёв, И. В. Мингалёв, Х. В. Малова, Л. М. Зелёный, А. В. Артемьев «Несимметричные конфигурации тонкого токового слоя с постоянной нормальной компонентой магнитного поля» // Физика плазмы. Т. 35, № 1. С. 85–93.

Л. М. Зеленый ведет обширную преподавательскую деятельность. С 1978 года читает факультетский курс лекций «Физика плазмы» студентам ФПФЭ МФТИ, с 2005 года возглавляет кафедру «Космическая физика», с 2004 года является руководителем научной школы «Изучение формирования многомасштабных плазменных структур, пересоединения магнитных полей и ускорения частиц в космической плазме». Под его руководством были защищены две докторские и десять кандидатских диссертаций.

За активную научную, преподавательскую и организаторскую деятельность удостоен многих наград. В 1993 и 1997 годов удостоен Государственной стипендии в рамках поддержки выдающихся учёных РФ, в 1999, 2000 и 2010 гг. за циклы публикаций в журналах издательств «МАИК-Наука» удостоен премии издательства, в 1999 году – лауреат премии Международного научного фонда им. А. Гумбольдта, в 2003 году – лауреат премии Президента РФ в области образования, в 2004 году за развитие международного сотрудничества был награжден правительством Польши Офицерским крестом, в 2008 знаком Федерального космического агентства «За международное сотрудничество в области космонавтики».

Академик Л. М. Зеленый внес огромный вклад в развитие факультета и системы Физтеха в целом, в расширение связей между МФТИ и ИКИ РАН, в развитие новых научных направлений на факультете. Благодаря его постоянному вниманию и поддержке успешно функционирует расположенный на территории ИКИ РАН Московский корпус ФПФЭ, который является основной базой факультета.