Михаил Васильевич Ломоносов сделал многое для развития отечественной литературы. В своем творчестве великий русский филолог уповал на оды.

Предисловие

Истоки ода берет еще из античности. 18-й век русского литературного творчества представлен большим разнообразием од, такими как похвальная, духовная, победно-патриотическая, философская и анакреонтическая. По обыкновению она являет собой четверостишия с повторяющейся рифмой. В отечественном ее варианте большей частью встречались строфы, состоящие из десяти стихов.

Победно-патриотическая «Ода на взятие Хотина»

Свое победно-патриотическое творение под названием «Ода на взятие Хотина» Михаил Васильевич представил в 1739 году. В ней Ломоносова представляет возможным обособление трех базисных частей: это вступления, самого описания батальных сцен и затем кульминации, представленной прославлением и награждением победителей. Сцены боя показаны с присущим Ломоносову стилем гиперболизации, с множеством впечатляющих сравнений, метафор и олицетворений, которые в свою очередь ярче всего отображают драматичность и героизм военных действий.

Драматизм и патетика обостряются с появлением риторических вопросов, восклицаний автора, которые он обращает то к русским воинам, то к их противникам. Кроме того, здесь встречаются и обращения к историческому прошлому, что в свою очередь обогащает оду, исполненную в духе патриотизма.

Первым, кто в своих одах применил с мужскими и женскими рифмовками, был Ломоносов. Жанр оды - подлинная вершина его творчества. В дальнейшем четырехстопный ямб также был представлен в трудах Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Есенина, Блока и других поэтов.

Похвальные оды

Большинство написанных Михаилом Васильевичем од было связано с коронацией того или иного правителя. Он посвящал свои оды Иоанну IV Антоновичу, Петру III, Анне II и другим. Неотъемлемую часть праздной коронации представлял жанр оды. Ломоносова охватывало вдохновение, и каждое из его творений намного шире и красочнее описывало официально-придворную роль правителей. В каждую из од Михаил Васильевич вкладывал свой идеологический замысел, предвосхищал светлое будущее русского народа.

Жанр оды использовал Михаил Васильевич в качестве одной из наиболее удобных форм беседы с коронованными правителями. В виде этой похвалы за дела, которые, как правило, монарх еще не совершал, Ломоносов высказывал свои предпочтения, наставления и советы в пользу великодержавного государства. Ода позволяла преподносить их в мягком, одобрительном и лестном для правителей тоне. Желаемое в коронационной похвале Ломоносова выдавалось за действительное и таким образом обязывало монарха в будущем оказаться достойным ее.

Жанр оды в творчестве Михаила Васильевича также отражал всевозможные события политической жизни того времени. Наибольшее внимание здесь отводилось батальным событиям. Великий русский поэт гордился славой русской артиллерии и величием Российского государства, способного противостоять любому врагу.

Поэтическая индивидуальность похвальных од Михаила Васильевича полностью отождествляется с их идеологическим содержанием. Каждая ода являет собой восторженный монолог стихотворца.

Духовные оды

Ломоносов всецело проявил себя в написании духовных од. Ими в 18 веке именовались стихотворные изложения библейских писаний с лиричным содержанием. Во главе здесь выступала книга псалмов, где поэты то и дело выискивали схожие к своим думам и переживаниям темы. По этой причине духовные оды могли нести в себе самую разнообразную направленность - от особо личного ее исполнения до высокого, общегражданского.

Духовные оды Ломоносова преисполнены упоением, восторгом, гармоничностью и великолепием мироздания.

При изложении одной из наиболее драматических библейских книг, «Книги Иова», Ломоносов вычленил ее набожно-этическую проблематику и предоставил на первый план описание ее поистине благоговейных картин живой природы. И вновь перед нами, читателями, появляется необъятное разрисованное звездами небо, буйствующая морская пучина, шторм, орел, отвлеченно парящий в небесных просторах, громадный бегемот, неистово топчущий беснующиеся тернии, и даже мифический в своем великолепии Левиафан, обитающий на дне океана.

В отличие от похвальных, жанр оды духовной отличается своей немногословностью и изяществом изложения. Строфы, состоящие из десяти стихов, здесь заменены, как правило, четверостишиями с кольцевой или Стиль написания духовных од представляется лаконичным и лишенным разного рода «убранств».

В заключение

Нашему вниманию была представлена ода. Какой жанр еще может похвастаться столь прекрасным лирическим содержанием? Благодаря многообразию применяемых средств выразительности и идеологического содержания, творения Михаила Васильевича Ломоносова и по сей день занимают достойное место среди величественных творений отечественной поэзии.

«Ода на день восшествия...» была написана М. В. Ломоносовым после 13 августа 1747 г., когда императрица Елизавета Петровна утвердила новый устав и штаты Академии наук, вдвое увеличив ассигнования на ее нужды. Здесь же поэт прославляет мир, опасаясь новой войны: Австрия, Англия и Голландия, боровшиеся тогда с Францией и Пруссией за Австрийское наследство , втягивали в европейскую схватку и Россию, требуя отправки русских войск к берегам Рейна. В этой оде поэт прославляет Елизавету и «тишину», излагая программу мирного развития страны, где первое место отводит поощрению наук и знаний.

Михаил Васильевич Ломоносов. Ода на день восшествия на всероссийский престол Елисаветы Петровны. Читает Арсений Замостьянов

Царей и царств земных отрада,
Возлюбленная тишина,
Блаженство сел, градов ограда,
Коль ты полезна и красна!
Вокруг тебя цветы пестреют,
И класы на полях желтеют;
Сокровищ полны корабли
Дерзают в море за тобою;
Ты сыплешь щедрою рукою
Свое богатство по земли.

Великое светило миру,
Блистая с вечной высоты
На бисер, злато и порфиру,
На все земные красоты,
Во все страны свой взор возводит,
Но краше в свете не находит
Елисаветы и тебя.
Ты кроме той всего превыше;
Душа ее зефира тише,
И зрак прекраснее рая́ .

Когда на трон она вступила,
Как вышний подал ей венец,
Тебя в Россию возвратила,
Войне поставила конец ;
Тебя прияв облобызала:
Мне полно тех побед, сказала,
Для коих крови льется ток.
Я россов счастьем услаждаюсь,
Я их спокойством не меняюсь
На целый запад и восток.

Божественным устам приличен,
Монархиня, сей кроткий глас:
О коль достойно возвеличен
Сей день и тот блаженный час ,
Когда от радостной премены
Петровы возвышали стены
До звезд плескание и клик!
Когда ты крест несла рукою
И на престол взвела с собою
Доброт твоих прекрасный лик!

Чтоб слову с оными сравняться,
Достаток силы нашей мал;
Но мы не можем удержаться
От пения твоих похвал.
Твои щедроты ободряют
Наш дух и к бегу устремляют,
Как в понт пловца способный ветр
Чрез яры волны порывает;
Он брег с весельем оставляет;
Летит корма меж водных недр.

В полях кровавых Марс страшился,
Свой меч в Петровых зря руках,
И с трепетом Нептун чудился,
Взирая на российский флаг.
В стенах внезапно укрепленна
И зданиями окруженна,
Сомненная Нева рекла:
«Или я ныне позабылась
И с оного пути склонилась,
Которым прежде я текла?»

Тогда божественны науки,
Чрез горы, реки и моря
В Россию простирали руки,
К сему монарху говоря:
«Мы с крайним тщанием готовы
Подать в российском роде новы
Чистейшего ума плоды».
Монарх к себе их призывает,
Уже Россия ожидает
Полезны видеть их труды.

Но ах, жестокая судьбина!
Бессмертия достойный муж,
Блаженства нашего причина,
К несносной скорби наших душ
Завистливым отторжен роком ,
Нас в плаче погрузил глубоком!
Внушив рыданий наших слух,
Верьхи Парнасски восстенали,
И музы воплем провождали
В небесну дверь пресветлый дух.

В толикой праведной печали
Сомненный их смущался путь;
И токмо шествуя желали
На гроб и на дела взглянуть.
Но кроткая Екатерина ,
Отрада по Петре едина,
Приемлет щедрой их рукой.
Ах если б жизнь ее продлилась,
Давно б Секвана постыдилась
С своим искусством пред Невой!

Какая светлость окружает
В толикой горести Парнас?
О коль согласно там бряцает
Приятных струн сладчайший глас!
Все холмы покрывают лики;
В долинах раздаются клики:
Великая Петрова дщерь
Щедроты отчи превышает,
Довольство муз усугубляет
И к счастью отверзает дверь.

Великой похвалы достоин,
Когда число своих побед
Сравнить сраженьям может воин
И в поле весь свой век живет;
Но ратники, ему подвластны,
Всегда хвалы его причастны,
И шум в полках со всех сторон
Звучащу славу заглушает,
И грому труб ея мешает
Плачевный побежденных стон.

Сия тебе единой слава,
Монархиня, принадлежит,
Пространная твоя держава
О как тебе благодарит!
Воззри на горы превысоки,
Воззри в поля свои широки,
Где Волга, Днепр, где Обь течет;
Богатство, в оных потаенно,
Наукой будет откровенно,
Что щедростью твоей цветет.

Толикое земель пространство
Когда всевышний поручил
Тебе в счастливое подданство,
Тогда сокровища открыл,
Какими хвалится Инди́я;
Но требует к тому Россия
Искусством утвержденных рук.
Сие злату́ очистит жилу;
Почувствуют и камни силу
Тобой восставленных наук.

Хотя всегдашними снегами
Покрыта северна страна,
Где мерзлыми Борей крылами
Твои взвевает знамена;
Но бог меж льдистыми горами
Велик своими чудесами:
Там Лена чистой быстриной,
Как Нил, народы напояет
И бреги наконец теряет,
Сравнившись морю шириной.

Коль многи смертным неизвестны
Творит натура чудеса,
Где густостью животным тесны
Стоят глубокие леса,
Где в роскоши прохладных теней
На пастве скачущих еленей
Ловящих крик не разгонял;
Охотник где не метил луком;
Секирным земледелец стуком
Поющих птиц не устрашал.

Широкое открыто поле,
Где музам путь свой простирать!
Твоей великодушной воле
Что можем за сие воздать?
Мы дар твой до небес прославим
И знак щедрот твоих поставим,
Где солнца всход и где Амур
В зеленых берегах крутится,
Желая паки возвратиться
В твою державу от Манжур.

Се мрачной вечности запону
Надежда отверзает нам!
Где нет ни правил, ни закону,
Премудрость тамо зиждет храм;
Невежество пред ней бледнеет.
Там влажный флота путь белеет,
И море тщится уступить:
Колумб российский через воды
Спешит в неведомы народы
Твои щедроты возвестить.

Там тьмою островов посеян,
Реке подобен Океан;
Небесной синевой одеян,
Павлина посрамляет вран.
Там тучи разных птиц летают,
Что пестротою превышают
Одежду нежныя весны;
Питаясь в рощах ароматных
И плавая в струях приятных,
Не знают строгия зимы.

И се Минерва ударяет
В верьхи Рифейски копием

1 Что такое торжественная ода

3 Самостоятельное задание

1. Что такое торжественная ода

Представьте себе одну из первых сцен фильма «Властелин колец». Начинается эпичная битва. От лиц воинов обеих сторон камера взмывает ввысь и проно-сится над полем сражения без конца и края, где у каждого свое дело, где можно было бы рассмотреть сотни малых поединков и тысячи смертей, но благодаря стреми-тельному движению и взгляду сверху все они теряют свои индиви-ду-альные черты и сливаются в единую картину, которая одна только и может передать подлинный масштаб и значение события — не здесь и сейчас, но в истории вне времени и на все века. Не Элендил и Элронд бьются против Саурона, но Добро против Зла; не Исилдур отрубает палец с кольцом у врага, но Порядок и Истина полу-чают шанс установиться на Земле. Чтобы показать значение этого момента, камера взлетает еще выше и показывает беспомощно валящиеся орочьи войска до самого гори-зонта. Скорее всего, у тех, кто смотрит этот эпизод сейчас, так же захватывает дух, как и у первых зрителей 15 лет назад: общие планы потря-сающих воображение городов и великих битв стали фирменной маркой режиссера Питера Джексона, и не случайно.

Подняться над землей и обозреть события, которые изменят историю, — идеальный аттракцион. В наше время этого достигают с помощью 3D-моделей и кино. Но и люди прошедших веков могли пережить те же ощущения — благодаря поэтическому слову. Жанром, дававшим такую возможность, стала торжественная (или пиндарическая По имени древнегреческого поэта Пиндара (V век до н. э.). Его стихотворения послужили образцом для французских поэтов, разработавших этот жанр, — П. Ронсара, Ф. Малерба, Н. Буало, Ж. Б. Руссо и др. Из Франции внимание к оде пришло в Германию и Россию. ) ода, основной жанр русской лирики середины XVIII века, в котором писали Василий Тредиаковский, Михаил Ломоносов, Александр Сумароков, Василий Петров, Михаил Херасков и множество других, менее одаренных поэтов.

В основе торжественной оды лежит идея поэтического восторга. Мысленный взор поэта покидает свою бренную оболочку и воспаряет над землей. Сделать это ему позволяет вмешательство каких-то высших сил — например, музы, духа, божественного вдохновения. Они и движут его устами и пером — в мире оды поэт не говорит сам.

Воспарив над миром, поэт обозревает бескрайние просторы — одновременно и в самом общем плане, и в мельчайших подробностях. Так же одновременно он видит события, которые в действительности далеко отстояли друг от друга по времени; говоря о современности, он может ввести в повествование давно умерших правителей, героев мифологии, христианского Бога и персонажей, оли-цетворяющих абстрактные понятия (Истина, Неправда, Милосердие и т. д.) — при этом действовать они будут наравне с подлинными участниками событий. Все эти персонажи, события, идеи и планы возникают в оде в свобод-ном порядке, взгляд автора как бы перемещается от одной картины к другой.

Все это имеет несколько следствий.

1. Читатель (слушатель) оды пассивен. Поэт не оставляет ему пространства для собственных мыслей или оценок, задача читателя — только следовать за планом и картинами оды, поскольку через нее с ним говорит высшее существо, и говорит Истину.

2. Ода описывает только выдающиеся события (даже если читателю XXI века они могут показаться незначительными).

3. Взгляд сверху, охватывающий пространство от горизонта до горизонта, делает оду идеальным средством для прославления страны и ее правителя.

4. Тематика оды сводится к ограниченному и заранее заданному набору идей:
— величие страны и ее светлое будущее обеспечивает монарх, действиями которого руководят благие высшие силы;
— этот монарх наделен всеми добродетелями;
— благодаря этому страна в состоянии мира является средоточием всех возможных земных благ;
— любой конфликт, связанный со страной, — это на самом деле конфликт Абсолютного Добра и Абсолютного Зла;
— исход этого конфликта известен заранее: Добро победит благодаря абсолютно доброде-тельному монарху и поддержке высших сил.

5. Ограниченность тем закономерно приводит и к тому, что в одах появляются повторяющиеся формулы и образы:
— общая радость многих объединенных народов;
— ликование природы (радостные реки, рукоплещущие берега);
— обширность страны;
— удивленный взгляд на нее со стороны соседних государств;
— исполинские фигуры героев и т. д.

Итак, за возможность пережить захватывающее дух путешествие ввысь и уви-деть эпические картины оды приходится платить относительной ограничен-ностью образов и одно-значным политическим содержанием. Автор торже-ственной оды, воспарив высоко над миром, говорит о больших масштабах, но не видит частностей и полутонов. Он опи-сывает все в категориях абсо-лют-ного добра или абсолютного зла. Абсолютное добро при этом приписывается монарху, который обеспечивает существование этого прекрасного мира.

2. Как читать оду — пример

Михаил Ломоносов. «Ода на день восшествия на престол ея величества государыни императрицы Елисаветы Петровны 1747 года»

Пожалуй, самая совершенная торжественная ода Михаила Ломоносова была создана в 1747 году к шестилетию правления императрицы Елизаветы Пет-ровны Елизавета взошла на трон в 1741 году — после того, как с помощью гвардии свергла малолетнего Иоанна VI Антоно­вича и его регентшу-мать Анну Леопольдовну. . Рассмо-трев ее основные элементы, можно увидеть, как «работает» ода: как она описывает реальный мир, преображая его, чем завлекает читателя и за счет чего становится политически актуальной.

В середине 1740-х годов Ломоносов издавал свои оды в типографии Академии наук и художеств, но за собственный счет, на титульных листах стояло его имя - и «авторский» взгляд, речь от первого лица («вижу», «мой глас» и пр.) неизменно присутствовали в тексте. Так же была написана и ода на день рождения императрицы, отмечавшийся в декабре 1746-го. Однако уже на стадии издания было решено, что она будет напечатана за счет Академии. Так имя Ломо-носова пропало с титульного листа - зато там было сказано, что оду «приносит всеподдан-нейшая Академия наук». Вместе с тем сам текст - с «автор-ским» взглядом и оборотами от первого лица («представь мне оную годину» и пр.) - остался неизменным. После этого Ломоносов написал еще несколько од по заказу президента Академии, все они были изданы на ее деньги, поднесены императрице от ее имени, и в них автор уже не мог писать от своего лица и лично «парить над землей».

Вероятно, желание Академии делать императрице такого рода «поднесения» было связано с тем, что в мае 1746 года ее президентом стал восемнадцати-летний граф Кирилл Григорьевич Разумовский, только что вернувшийся из европейской образовательной поездки. В Академии с ее типографией он видел средство распространения «новой» культуры, включавшей в том числе тесную вовлеченность поэтов в жизнь двора. В 1747 году он добился, чтобы Елизавета приняла новый устав Академии наук, расширявший сферы деятельности, штат и финансирование этого учреждения.

Новую оду на день восшествия Елизаветы на престол, речь о которой пойдет ниже, Ломоносов писал — также по заказу Разумовского — практически тогда же, когда издавался текст нового устава. Она, как и предыдущая, была издана как сочинение, подносимое от Академии наук. Закономерно, что похвалы императрице в новой оде тесно переплелись с благодарностью за блага, пролившиеся на учреждение.

пересказ

Как ты полезна и прекрасна, возлюбленная тишина (спокойствие): ты радуешь земных правителей, даришь счастье жителям сел и охраняешь горожан! Вокруг тебя пестреют цветы и желтеют на полях колосья; туда, где ты есть, стремятся наполненные сокровищами корабли; ты щедрой рукой рассыпаешь по земле богатства.

Ода открывается знаменитыми строками похвалы, обращенной к тишине. Прославление «тишины», которой наслажда-ется Россия, — общая тема всех од, созданных между 1743 и 1757 годом, то есть между двумя войнами: Русско-шведской (1741-1743) и Семилетней (1757-1763).

Царей и царств земных отрада,
Возлюбленная тишина,
Блаженство сел, градов ограда,
Коль ты полезна и красна!

Закон жанра требует описания полета, но в оде, напи-санной от имени Академии, у поэта нет возможности «воспарить» лично. Поэтому Ломоносов ставит в начало явление, которое можно было бы обозреть только с очень большой высоты. За две первые строфы взгляд постепенно поднимается до высшей возможной точки: он видит цветок — колосья — поля — море и землю — солнце — рай.

Вокруг тебя цветы пестреют
И класы на полях желтеют;
Сокровищ полны корабли
Дерзают в море за тобою;
Ты сыплешь щедрою рукою
Свое богатство по земли.

пересказ

Великое светило (солнце), освещая со своей высоты весь мир, видит бисер, золото, порфиру и все земные красоты; но нигде на свете оно не находит ничего красивее Елизаветы и тебя, [тишина]. Ты лучше всего на свете, кроме нее [Елизаветы]; ее душа спокойнее приятного ветерка, а вид — прекраснее рая.

Великое светило миру,
Блистая с вечной высоты
На бисер, злато и порфиру,
На все земныя красоты,
Во все страны свой взор возводит,
Но краше в свете не находит
Елисаветы и тебя.
Ты кроме Той всего превыше;
Душа Ея Зефира тише
И зрак прекраснее Рая.

пересказ

Когда Господь вручил ей [Елизавете] корону, и она вступила на престол, она возвратила тебя [тишину] в Россию и закончила войну [Русско-шведскую, начавшуюся незадолго до прихода Елизаветы к власти]. Она приняла тебя, поцеловала и сказала: «Мне уже хватит тех побед, для которых приходится проливать кровь. Я наслаждаюсь счастьем жителей России; их спокой-ствие я не обменяю на все земли Запада и Востока».

В начале третьей строфы поэт напоминает о вступлении на престол Елизаветы Петровны — то есть о дворцовом перевороте 1741 года. С высоты, откуда можно обозреть всю землю, он спускается назад, в Санкт-Петербург. Таким образом устанавливается прямая связь, с одной стороны, между раем и столицей России, с другой стороны — между Всевышним и императрицей; так выстраивается ось, на которой будет держаться весь мир оды.

Когда на трон Она вступила,
Как Вышний подал Ей венец,
Тебя в Россию возвратила,
Войне поставила конец,

Поэт по-прежнему обращается к тишине. Она одновре-менно и физическая личность, которую может поцело-вать Елизавета, и ожидающее Россию будущее. Этим задается хронологический горизонт оды: охватывая и прошлое, и настоящее, и будущее, ода сосредоточена прежде всего на царствовании монарха, приход которого к власти мыслится как восстановление мирового поряд-ка, а грядущие годы правления — как Золотой Век.

Тебя прияв облобызала:
«Мне полно тех побед, — сказала,
— Для коих крови льется ток.
Я Россов щастьем услаждаюсь,
Я их спокойством не меняюсь
На целый запад и восток».

пересказ

Государыня, такая кроткая речь может быть сказана только божеством. О, как же по праву велик нынешний день и тот счастливый момент, когда из-за радостной смены [правителя] Петербург рукоплескал и скандировал так, что это было слышно до звезд; когда ты несла в руке крест и вела за собой на престол все твои добродетели.

Божественным устам приличен,
Монархиня, сей кроткий глас:
О коль достойно возвеличен
Сей день и тот блаженный час,
Когда от радостной премены
Петровы возвышали стены
До звезд плескание и клик!
Когда ты крест несла рукою
И на престол взвела с собою
Доброт твоих прекрасный лик!

пересказ

Нам не хватает [поэтической] силы: нашим словами не сравниться с ними [с твоими доброде-телями]; но мы не можем удержаться от того, чтобы петь тебе похвалы. Твоя щедрость ободряет наш дух и заставляет его устремляться в бег — так же, как попут-ный ветер несет моряка через высокие волны: он [моряк] оставляет берег с весельем, и вот уже корабль летит по воде.

Чтоб слову с оными сравняться,
Достаток силы нашей мал;
Но мы не можем удержаться
От пения Твоих похвал.

Далее, вспомнив всеобщее ликование страны при ко-роновании императрицы, поэт вновь отправляется в одический полет (его дух устремляется «к бегу»). Для этого он использует сравнение (щедрость Елизаветы ободряет его дух, как попутный ветер несет моряка), а затем переходит к новому чередованию картин — друг за дру-гом следуют простые предложения, у каждого из которых свое подлежащее: ветер, пловец, корма.

Твои щедроты ободряют
Наш дух и к бегу устремляют,
Как в понт пловца способный ветр
Чрез яры волны порывает:
Он брег с весельем оставляет,
Летит корма меж водных недр.

пересказ

Умолкните, звуки пламени [войны], и перестаньте потрясать мир: Елизавета благодетельствует наукам в мире (спокойствии). Вы, наглые вихри, не смейте громко реветь, а кротко разносите весть о том, в какое прекрасное время мы живем. Вселенная, слушай безмолвно: восхищенная [поэтическая] Лира сейчас будет говорить о великих людях.

Молчите, пламенные звуки,
И колебать престаньте свет:
Здесь в мире расширять науки
Изволила Елисавет.
Вы, наглы вихри, не дерзайте
Реветь, но кротко разглашайте
Прекрасны наши времена.
В безмолвии внимай, вселенна:
Се хощет Лира восхищенна
Гласить велики имена.

пересказ

Создатель мира, великий своими удивительными делами, уже определяя судьбы в самом начале времен, решил, как он будет прославлен в наше время. Он послал в Россию такого человека, о каком никто никогда и не слышал; такого, что несмотря на все препят-ствия, сумел поднять голову, увенчанную победами, и вместе с собой возвысить до небес Россию, которая [до него] пресмыкалась в грубых нравах.

Поэт напоминает о постоянном божественном присутствии: создатель мира (то есть Господь Бог) послал России правителя, чтобы через него прославить самого себя.

Ужасный чудными делами
Зиждитель мира искони
Своими положил судьбами
Себя прославить в наши дни;

Этот правитель («Человек») — Петр I.
Теперь читатель должен увидеть за поэтическими картинами события, еще более отдаленные, чем приход Елизаветы к власти. В «препятствах» — неудачи Петра в войнах со Швецией и Турцией. В «грубостью попран-ной» России — внутренние неустройства времени правления царевны Софьи. В изумляющихся божествах следующей строфы — военные победы Петра, созданное им из небытия русское морское могу-щество и, наконец, удивительный город Петербург, появившийся ниоткуда по желанию царя, словно в сказке.
Временной горизонт оды еще больше расширяется: настоящее («наши дни») воспринимается как продол-жение эпохи Петра I.
Слава Господа растет вместе со славой царя («вознес главу, победами венчанну») и России. Поэт тоже поднимается все выше и выше — пока не забирается так высоко в небеса, что может смотреть на языческих божеств с усмешкой: Марс у него оказывается трус-ливым, Нептун лишь открывает от изумления рот, а боги-ня столичной реки страдает провалами памяти.

Послал в Россию Человека,
Каков неслыхан был от века.
Сквозь все препятства Он вознес
Главу, победами венчанну,
Россию, грубостью попранну,
С собой возвысил до небес.

пересказ

[Самому богу войны] Марсу было страшно, когда он видел свой меч в руках Петра посреди кровопро-литного сражения. [Сам бог морей] Нептун трепетал и удивлялся, видя русский [морской] флаг [т. е. увидев появление русского победоносного флота]. [Сама] Нева, когда стены укрепили ее берега, а на них появились здания, сказала в сомнении: «Может, я позабылась и теку теперь не там, где прежде?»

В полях кровавых Марс страшился,
Свой меч в Петровых зря руках,
И с трепетом Нептун чюдился,
Взирая на Российский флаг.
В стенах внезапно укрепленна
И зданиями окруженна
Сомненная Нева рекла:
«Или я ныне позабылась
И с онаго пути склонилась,
Которым прежде я текла?»

пересказ

Тогда божественные науки протянули свои руки через горы, реки и моря в Россию, говоря этому монарху: «Мы готовы изо всех сил стараться, чтобы среди российских подданных появились новые практические результаты теоретических исследований». Правитель зовет их к себе, и вот уже Россия ждет, что увидит пользу от их работы.

На следующие три строфы ода успокаивает свое течение, перейдя к последовательному и спокойному рассказу об исторических событиях. Поэт напоминает, как Петр I заботился о распространении наук в России, имея в виду, в частности, создание Академии.

Тогда божественны науки
Чрез горы, реки и моря
В Россию простирали руки,
К сему монарху говоря:
«Мы с крайним тщанием готовы
Подать в российском роде новы
Чистейшего ума плоды».
Монарх к себе их призывает,
Уже Россия ожидает
Полезны видеть их труды.

пересказ

Но ах! Жестокая судьба! Человек, который был достоин бессмертия, который был причиной нашего счастья, был отнят у нас завистливым [злым] роком; мы испытали невыносимую скорбь и утопали в слезах. Услышав наши рыдания, гора Парнас [обитель Муз, т. е. Академия наук] застонала, и Музы провожали пресветлый дух [Петра] на небеса своим плачем.

Но ах, жестокая судьбина!
Бессмертия достойный муж,
Блаженства нашего причина,
К несносной скорьби наших душ
Завистливым отторжен роком,
Нас в плаче погрузил глубоком!
Внушив рыданий наших слух,
Верьхи Парнасски восстенали,
И Музы воплем провождали
В небесну дверь пресветлый дух.

пересказ

Они были в смятении из-за этой печали и могли думать только о смерти и делах [Петра]. Но кроткая Екатерина, которая одна только и могла нас радо-вать после Петра, принимает их [Муз, науки] с щедростью. Ах, если бы она прожила дольше, то Сена [т. е. Париж, стоящий на ее берегах], при всем искусстве [в науках], которое у нее есть, давно стыди-лась бы Невы [т. е. Петербурга].

В толикой праведной печали
Сомненный их смущался путь,
И токмо шествуя желали
На гроб и на дела взглянуть.

После смерти Петра его вдова Екатерина I продолжила дело мужа, но тоже скончалась слишком рано.

Но кроткая Екатерина,
Отрада по Петре едина,
Приемлет щедрой их рукой.
Ах если б жизнь ее продлилась,
Давно б Секвана постыдилась
С своим искусством пред Невой!

пересказ

Что это вдруг так освещает Парнас [т. е. Академию наук], несмотря на такое горе? О, какая гармоничная и приятная музыка там играет. Все холмы покрываются толпами; в долинах слышны возгласы: «Щедрость дочери Петра превышает щедрость ее отца: она увеличивает довольствие Муз [т. е. бюджет Академии наук] и [этим] открывает дверь к счастью».

Вдруг ода вновь делает скачок, теперь на 15 лет вперед. Выясняется, что все эти 15 лет Россия была в трауре по скончавшимся монархам — но теперь происходит нечто радостное.

Какая светлость окружает
В толикой горести Парнасс?
О коль согласно там бряцает
Приятных струн сладчайший глас!

Причина неожиданной радости — «петрова дщерь», то есть императрица Елизавета Петровна. Она, следуя планам отца, помогает Музам («довольство усугуб-ляет» — то есть увеличивает бюджет Академии наук) — и таким образом приносит счастье народу, который воспевает ее щедрость.

Все холмы покрывают лики,
В долинах раздаются клики:
«Великая Петрова Дщерь
Щедроты отчи превышает,
Довольство Муз усугубляет
И к щастью отверзает дверь».

пересказ

Военачальник достоин великой похвалы, если число его побед равно числу его сражений, если он проводит всю свою жизнь в походах. Однако хвалить приходится не только его, но и солдат, которыми он руководит; и оттого, что все они заявляют о своих победах, слава [военачальника] оказывается не такой громкой. К тому же звучанию ее труб мешает стон побежденных, вызывающий [у смотрящих со стороны] слезы.

Поэт говорит о том, что военные победы не лучший способ прославиться, поскольку этой славой приходится делиться, и к тому же радоваться ей мешают слезы побежденных. Сразу вслед за этим он переходит к похвале своей мирной императрице (вспомним о прославлении тишины, которым начинается ода).

Великой похвалы достоин,
Когда число своих побед
Сравнить сраженьям может воин
И в поле весь свой век живет;
Но ратники, ему подвластны,
Всегда хвалы его причастны,
И шум в полках со всех сторон
Звучащу славу заглушает,
И грому труб ее мешает
Плачевный побежденных стон.

пересказ

Монархиня, эта [мирная, а не военная] слава принадлежит только тебе. О, как тебя благодарит твоя обширная страна. Взгляни на [принадлежащие тебе] высокие горы, на широкие равнины, по которым текут Волга, Днепр и Обь: скрытые в них богатства будут явлены на свет с помощью наук, которые процветают благодаря твоей щедрости.

Сия Тебе единой слава,
Монархиня, принадлежит,
Пространная Твоя держава
О как Тебе благодарит!

В следующих четырех строфах перед читателем разворачивается вся Россия, в каждом месте которой найдется применение облагодетель-ствованным ныне наукам. Этому способствует одический взгляд, опять поднявшийся к небесам: поэт оглядывает пространство, простирающееся от Днепра до Лены и от «всегдашних снегов» до Амура.

Воззри на горы превысоки,
Воззри в поля Свои широки,
Где Волга, Днепр, где Обь течет:
Богатство, в оных потаенно,
Наукой будет откровенно,
Что щедростью Твоей цветет.

пересказ

Передав тебе такие обширные земли, и сделав их жителей твоими счастливыми подданными, Всевышний открыл тебе такие сокровища, которыми могла бы похвалиться Индия. Однако России нужны люди, владеющие искусством [наукой]. Тогда получится очистить золотые жилы, и даже камни почувствуют силу поднятых тобой наук.

Толикое земель пространство
Когда всевышний поручил
Тебе в счастливое подданство,
Тогда сокровища открыл,
Какими хвалится Индия;
Но требует к тому Россия
Искусством утвержденных рук.
Сие злату очистит жилу,
Почувствуют и камни силу
Тобой восставленных наук.

пересказ

Хотя земли на севере, где холодный ветер развевает твой флаг, всегда покрыты снегами, но и среди покрытых льдом гор Господь творит чудеса: там быстро текущая Лена своей чистой водой питает живущих на ее берегах, подобно Нилу, а в конце течения становится широкой, как море, так что с одного берега не видно другого.

Хотя всегдашними снегами
Покрыта северна страна,
Где мерзлыми борей крылами
Твои взвевает знамена;
Но бог меж льдистыми горами
Велик своими чудесами:
Там Лена чистой быстриной,
Как Нил, народы напояет
И бреги наконец теряет,
Сравнившись морю шириной.

пересказ

Как много неизвестных простым смертным чудес творит природа [там], где леса так густы, что животным в них тесно, где пасущихся в тенистой прохладе оленей никогда не разгонял крик ловчих, где охотник не целился из лука, где земледелец не пугал птиц стуком своего топора.

Коль многи смертным неизвестны
Творит натура чудеса,
Где густостью животным тесны
Стоят глубокия леса,
Где в роскоши прохладных теней
На пастве скачущих еленей
Ловящих крик не разгонял;
Охотник где не метил луком,
Секирным земледелец стуком
Поющих птиц не устрашал.

пересказ

Для Муз открыты широкие просторы. Чем мы можем отблагодарить тебя за это, [императрица]? Мы прославим твой дар до небес и поставим памятник твоей щедрости там, где восходит солнце и течет в зеленых берегах Амур, стремясь вернуться из Маньчжурии в твою страну.

Широкое открыто поле,
Где Музам путь свой простирать!
Твоей великодушной воле
Что можем за сие воздать?
Мы дар твой до небес прославим
И знак щедрот твоих поставим,
Где солнца всход и где Амур
В зеленых берегах крутится,
Желая паки возвратиться
В твою державу от Манжур.

пересказ

И вот с надеждой мы можем приоткрыть завесу скрытой туманом вечности. [В будущем] Мудрость построит свой храм там, где сейчас нет правил и закона; перед ней поблед-неет невежество. Там [в будущем] в воде белеет путь [русского] флота, и море старается ему не мешать: это русский Колумб спешит возвестить неизвест-ным народам о твоей щедрости.

Наконец поэту становится тесно в пределах этого широчайшего «земного» взгляда, и он переходит к кульминации своей оды. Он выходит за пределы России — в Океан и далекие неведомые страны, наблюдает колоссальных фигур и богов и прорывается из прошлого и настоящего в будущее.

Се мрачной вечности запону
Надежда отверзает нам!
Где нет ни правил, ни закону,
Премудрость тамо зиждет храм!
Невежество пред ней бледнеет.
Там влажный флота путь белеет,
И море тщится уступить:
Колумб Российский через воды
Спешит в неведомы народы
Твои щедроты возвестить.

пересказ

Там океан подобен реке между россыпи тысяч островов; ворон, в оперении небесной синевы, превосходит красотой павлина; там тучами летают разные птицы, и их пестрота превышает краски цветущей весны. Питаясь в ароматных рощах и плавая в приятных ручьях, они не знают суровой зимы.

Там, тьмою островов посеян,
Реке подобен Океан;
Небесной синевой одеян,
Павлина посрамляет вран.
Там тучи разных птиц летают,
Что пестротою превышают
Одежду нежныя весны;
Питаясь в рощах ароматных
И плавая в струях приятных,
Не знают строгия зимы.

пересказ

И вот [богиня — покровительница мудрости и наук] Минерва ударяет копьем в вершину Уральских гор, и серебро с золотом льются на всех твоих потомков. [Подземный бог] Плутон мечется в пещерах оттого, что драгоценный металл из его гор, где он был скрыт природой, отдается в руки российским жителям. Мрачный, он не хочет смотреть на блеск дневного светила.

И се Минерва ударяет
В верьхи Рифейски копием,
Сребро и злато истекает
Во всем наследии Твоем.
Плутон в расселинах мятется,
Что Россам в руки предается
Драгой его металл из гор,
Которой там натура скрыла;
От блеску дневнаго светила
Он мрачный отвращает взор.

пересказ

О вы, [ученые], которых ждет отечество, такие, каких сейчас приходится звать из-за границы! О, как счастливо ваше будущее. Теперь, ободренные, постарайтесь доказать своим усердным трудом, что в русской земле могут родиться и собственные Платоны, и Ньютоны с их быстрым умом.

Залогом этого прекрасного будущего оказываются учащиеся дети — основная драгоценность страны, достающаяся ей из ее недр. Академия наук с ее гимна-зией и университетом была одним из основных учебных заведений страны, а новый устав делал образование едва ли не важнейшей ее обязанностью.

О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих,
О ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля раждать.

пересказ

Науки дают пищу юношам, радуют стариков; делают более приятной счастливую жизнь; дают дополни-тельные возможности в несчастье; утешают в домашних неприятностях; и в путешествиях тоже будут не лишними. Науки полезны везде — и в городе, и на при-роде, и среди толпы, и в одиночестве, и во время отдыха, и в работе.

Науки юношей питают,
Отраду старым подают,
В щастливой жизни украшают.
В нещастной случай берегут;
В домашних трудностях утеха
И в дальних странствах не помеха.
Науки пользуют везде:
Среди народов и в пустыне,
В градском шуму и на едине,
В покое сладки и в труде.

пересказ

О ты, источник милости и ангел, давший нам мирные годы, пусть Всевышний поможет тебе противостоять тем, кто в гордости и из зависти к нашему спокойствию решится объявить тебе войну. На всех твоих путях Творец оградит тебя от препятствий и сделает жизнь твою настолько же долгой, насколько много щедрости ты проявляешь к своим подданным.

Совершив это головокружительное путешествие в будущее наук, которые теперь будут процветать из-за нового монаршего закона (вспомним, что Ломоносов пишет эту оду в тот же год, когда Кирилл Разумовский издает новый устав Академии наук), поэт приходит наконец к молитве, обращенной одновременно к монархине и к Господу.

Тебе, о милости Источник,
О Ангел мирных наших лет!
Всевышний на того помощник,
Кто гордостью своей дерзнет,
Завидя нашему покою,
Против Тебя восстать войною;
Тебя Зиждитель сохранит
Во всех путях беспреткновенну
И жизнь Твою благословенну
С числом щедрот Твоих сравнит.

3. Самостоятельное задание

Теперь вы можете попробовать самостоятельно проанализировать одну из двух других од. Самые непонятные слова и выражения пояснены в примечаниях.

1. Александр Сумароков. «Ода государыне императрице Елисавете Перьвой на день ея рождения 1755 года декабря 18 дня»

1
Благословенны наши лета.
Ликуй, блаженная страна!
В сей день тебе Елисавета
Всевышним и Петром дана.
Источник празднуя судьбине,
Возрадуйтесь, народы, ныне,
Где сей царицы щедра власть.
О день, исполненный утехи!
Великого Петра успехи
Тобою славят нашу часть.

2
Не ищешь ты войны кровавой
И подданных своих щадишь,
Довольствуясь своею славой,
Спокойства смертных не вредишь.
Покойтесь, Русских стран соседы;
На что прославленной победы
И грады превращати в прах? Для чего [и без того] прославленной [правительнице] победы? Нужно ли ей обращать города в прах?
Седящия на сем престоле
Нельзя хвалы умножить боле,
Ни света усугубить страх.

3
Императрица возвещает,
Уставы истины храня:
«Кто в сердце дерзость ощущает
Восстать когда против меня,
Смирю рушителей покою,
Сломлю рог гордый сей рукою,
Покрою войском горизонт;
Увидит чувствующе вскоре
Петровой дщери силу море:
Покрою бурный флотом понт Понт — здесь Черное море. ».

4
Над ними будешь ты царица,
Наложишь на противных дань.
Воздвигни меч, императрица,
Когда потребна будет брань!
Пред войском твой штандарт увидев,
Мы, тихий век возненавидев,
Забудем роскошь, род и дом:
Последуя монаршей воле,
Наступим на Полтавско поле Выступим [на сражение, которое будет так же славно, как победа Петра под Полтавой]. .
Бросай ты молнию и гром.

5
Тогда сей год возобновится,
В который в чреве ты была 27 июня 1709 года Петр I одержал победу над шведами под Полтавой, и это предопре-делило исход Северной войны. 18 декаря того же года родилась Елизавета Петровна. ,
И паки пламень тот явится
Против на нас восставша зла.
Ужасна ты была во чреве,
Ужасней будешь ты во гневе:
Ты будешь верность нашу зреть.
Восстаньте, разных стран народы,
Бунтуйте, воздух, огнь и воды!
Пойдем пленить или умреть.

6
Пожжем леса, рассыплем грады,
Пучину бурну возмутим.
Иныя от тебя награды
За ревность Ревность — усердие, старательность. мы не восхотим,
Чтоб ты лишь перстом указала
И войску своему сказала:
«Достойны россами вы слыть».
О дщерь великому Герою!
Готовы мы идти под Трою
И грозный океан преплыть.

7
Внимаю звуки я тогдашни:
Се бомбы в облака летят,
Подкопы воздымают башни,
На воздух преисподню мчат.
Куда ни хочет удалиться,
Не может враг переселиться,
На суше смерть и на водах.
Врагов я вижу усмиренных.
Уже россиян разъяренных
На градских вижу я стенах.

8
Но днесь, народа храбра племя,
Ты в мысли пребывай иной Но сегодня, о племя храбрых людей, думай о другом. :
Забудь могущее быть время
И наслаждайся тишиной.
Вспевайте, птички, песни складно,
Дышите, ветры, вы прохладно,
Целуй любезную, зефир Зефир — олицетворение западного ветра. ;
Она листочки преклоняет,
Тебя подобно обоняет,
Изображая сладкий мир.

9
На нивах весело порхает
И в жирных пелепел Пелепел — перепел. травах,
И земледелец отдыхает,
На мягких лежа муравах;
Не слышны громы здесь Беллоны Беллона — в древнеримской мифологии богиня из свиты бога войны Марса, по некоторым версиям — его мать. ,
Не делают тревоги стоны,
Нет плача вдов и бед сирот.
Драгой довольствуяся частью,
Живя под милосердой властью,
О, коль ты счастлив, россов род!

10
С разверстаем свирепа зева Со свирепо распахнутой пастью.
Бежит из рощей алчный зверь,
За ним стремится храбра дева,
Диана, иль Петрова дщерь Диана — древнеримская богиня растительности, отождествленная с древнегреческой богиней-охотницей Артемидой. Охота была одним из любимых развлечений Елизаветы Петровны. ;
Девица красотою блещет
И мужественно стрелы мещет.
Но кое здание зрю там!
И что, мои пленяя взоры,
Мне тамо представляют горы?
Диана, твой Эфесский храм Эфесский храм — храм Артемиды в городе Эфесе; одно из семи чудес света. .

11
Покойся, града удаленна,
В прекрасных ты чертогах сих Града удаленна — вдалеке от города, [от Санкт-Петербурга]. Речь идет о пора-жавшем современников дворце в Сарском (будущем Царском) селе, где Елизавета Петровна проводила много времени. Архи-тектор Франческо Бартоломео Растрелли перестраивал его несколько лет и завершил только в 1756 году, но в 1755-м, когда была написана ода, уже были закончены лепные фасады. Кроме того, летом Елизавета приказала перенести в Царскосельский дворец Янтарную комнату из Зимнего дворца в Петербурге (подарок прусского короля Фридриха Вильгельма I Петру I).
И, в тишине увеселенна,
Покойся по трудах своих Отдыхай от своих трудов. ,
Полночны ветры, отлетайте,
Луга, вседневно процветайте,
А ты тверди наш, эхо, глас:
«Мы счастливые человеки;
Златые возвращенны веки Золотые времена возвращены Елизаветой.
Елисаветой ради нас».

12
Оттоль, монархиня, взираешь
На град Петров, на свой престол,
И как ты взоры простираешь,
Твои слова сей слышит дол:
«В сем месте было прежде блато,
Теперь сияет тамо злато
На башнях счастия творца;
Нева средь пышна града льется,
Отколе эхо раздается
О славе моего отца».

2. Михаил Ломоносов. «Ода на день восшествия на престол ея величества государыни императрицы Елисаветы Петровны 1748 года»

1
Заря багряною рукою
От утренних спокойных вод
Выводит с солнцем за собою
Твоей державы новый год.
Благословенное начало
Тебе, Богиня, воссияло.
И наших искренность сердец
Пред троном Вышняго пылает,
Да щастием Твоим венчает
Его средину и конец.

2
Да движутся светила стройно
В предписанных себе кругах,
И реки да текут спокойно
В Тебе послушных берегах;
Вражда и злость да истребится;
И огнь и меч да удалится
От стран Твоих и всякий вред;
Весна да рассмеется нежно,
И земледелец безмятежно
Сторичный Сторичный — стократный. плод да соберет.

3
С способными Спободными — удобными, благоприятными. ветрами споря,
Терзать да не дерзнет борей Борей — олицетворение бурного северного ветра.
Покрытаго судами моря
Пловущими к земли Твоей.
Да всех глубокий мир питает;
Железо браней да не знает,
Служа в труде безмолвных сел.
Да злобна зависть постыдится,
И славе свет да удивится
Твоих великодушных дел.

4
Священны да хранят уставы
И правду на суде судьи,
И время Твоея державы
Да ублажат раби Твои.
Соседы да блюдут союзы;
И вам, возлюбленныя Музы,
За горьки слезы и за страх,
За грозно время и плачевно
Да будет радость повседневно,
При Невских обновясь струях.

5
Годину ту воспоминая,
Среди утех мятется ум!
Еще крутится мгла густая,
Еще наносит страшный шум!
Там буря и́скры завивает,
И алчный пламень пожирает
Минервин с громким треском храм! Минерва — одна из важнейших древнеримских богинь, персонификация мудрости. Речь идет о пожаре, который случился в ночь на 5 декабря 1747 года в здании Кунсткамеры и Императорской библиотеки.
Как медь в горниле, небо рдится!
Богатство разума стремится
На низ, к трепещущим ногам! В здании Кунсткамеры была типография, и во время пожара находившиеся там отпечатанные, но еще не сброшюрованные академические издания были скинуты на землю.

6
Дражайши Музы, отложите
Взводить на мысль печали тень;
Веселым гласом возгремите
И пойте сей великий день,
Когда в Отеческой короне
Блеснула на Российском троне
Яснее дня Елисавет;
Как ночь на полдень пременилась,
Как осень нам с весной сравнилась,
И тьма произвела нам свет Дворцовый переворот, в результате которого Елизавета Петровна взошла на трон, произошел ночью 25 ноября 1741 года. .

7
В луга, усыпанны цветами,
Царица трудолюбных пчел,
Блестящими шумя крылами,
Летит между прохладных сел;
Стекается, оставив розы
И сотом напоенны ло́зы,
Со тщанием отвсюду рой,
Свою Царицу окружает
И тесно в след ее летает
Усердием вперенный строй Вперенный — направленный; «усердием вперенный» — направляемый усердием. .

8
Подобным жаром воспаленный
Стекался здесь Российский род
И, радостию восхищенный,
Теснясь, взирал на Твой приход.
Младенцы купно Купно — вместе. с сединою
Спешили следом за Тобою.
Тогда великий град Петров
В едину стогну Стогна — площадь, широкая улица. уместился,
Тогда и ветр остановился,
Чтоб плеск Плеск — рукоплескания, звук аплодисментов. всходил до облаков.

9
Тогда во все пределы Света,
Как молния, достигнул слух,
Что царствует Елисавета,
Петров в себе имея дух.
Тогда нестройные соседы
Отчаялись своей победы
И в мысли отступали вспять Имеется в виду Русско-шведская война, начавшаяся незадолго до прихода Елизаветы к власти. Заметная часть шведской знати и членов парламента была настроена против военных действий. Война складывалась неудачно для Швеции и закончилась российской победой в 1743 году. .
Монархиня, кто Россов знает
И ревность Ревность — усердие, старательность. их к Тебе внимает,
Помыслит ли противу стать?

11
Европа, утомленна в брани Имеется в виду Война за австрийское наследство, продолжавшаяся с 1740 по 1748 год. ,
Из пламени подняв главу,
К Тебе свои простерла длани
Сквозь дым, курение и мглу.
Твоя кротчайшая природа,
Чем для блаженства смертных рода
Всевышний наш украсил век,
Склонилась для ея защиты,
И меч Твой, лаврами обвитый,
Не обнажен, войну пресек В начале 1748 года русский корпус выступил в сторону Рейна, чтобы помочь австрийской эрцгерцогине Марии Терезии против фран-цузов. После этого начались переговоры, в результате которых в октябре был заклю-чен мир. Участия в боевых действиях русские войска так и не приняли. .

12
Европа и весь мир свидетель,
Народов разных милион,
Колика ныне добродетель
Российский украшает трон.
О как сие нас услаждает,
Что вся вселенна возвышает,
Монархиня, твои дела!
Народов Твоея державы
Различна речь, одежда, нравы,
Но всех согласна похвала.

13
Единым гласом все взываем,
Что Ты - Защитница и Мать,
Твои доброты исчисляем,
Но всех не можем описать.
Когда воспеть щедроты тщимся,
Безгласны красоте чудимся.
Победыль славить мысль течет,
Как пали Готы Готами в оде называются шведы. пред Тобою?
Но больше мирною рукою
Ты целой удивила свет.

14
Весьма не обычайно дело,
Чтоб всеми кто дарами цвел:
Тот крепкое имеет тело,
Но слаб в нем дух и ум не зрел.
В другом блистает ум небесный,
Но дом себе имеет тесный,
И духу сил не достает.
Иной прославился войною,
Но жизнью мир порочит злою
И сам с собой войну ведет.

15
Тебя, богиня, возвышают
Души и тела красоты,
Что в многих разделясь блистают;
Едина все имеешь Ты.
Мы видим, что в Тебе единой
Великий Петр с Екатериной
К блаженству нашему живет.
Похвал пучина отворилась!
Смущенна мысль остановилась,
Что слов к тому не достает.

16
Однако дух еще стремится,
Еще кипит сердечный жар,
И ревность Ревность — усердие, старательность. умолчать стыдится:
О Муза, усугубь твой дар,
Гласи со мной в концы земныя,
Коль ныне радостна Россия!
Она, коснувшись облаков,
Конца не зрит своей державы;
Гремящей насыщенна славы,
Покоится среди лугов.

17
В полях, исполненных плодами,
Где Волга, Днепр, Нева и Дон,
Своими чистыми струями
Шумя, стадам наводят сон,
Седит и ноги простирает
На степь, где Хину Хина — Китай. отделяет
Пространная стена от нас;
Веселый взор свой обращает
И вкруг довольства исчисляет,
Возлегши локтем на Кавказ.

18
«Се нашею, — рекла, — рукою
Лежит поверженный Азов Азовская крепость была взята Петром I в 1696 году, затем, в 1711 году, возвращена Турции, снова взята русскими войсками в 1736 году, но по условиям мирного договора срыта незадолго до восшествия на престол Елизаветы Петровны. ;
Рушитель нашего покою
Огнем казнен среди валов.
Се знойные Каспийски бреги,
Где, варварски презрев набеги,
Сквозь степь и блата Петр прошел,
В средину Азии достигнул,
Свои знамена там воздвигнул,
Где день скрывали тучи стрел.

19
В моей послушности крутятся
Там Лена, Обь и Енисей,
Где многие народы тщатся
Драгих мне в дар ловить зверей;
Едва покров себе имея,
Смеются лютости борея То есть смеются над злыми северными ветрами, не боясь их. ,
Чудовищам дерзают в след,
Где верьх до облак простирает,
Угрюмы тучи раздирает,
Поднявшись с дна морского, лед.

20
Здесь Днепр хранит мои границы,
Где Гот гордящийся упал
С торжественныя колесницы,
При коей в узах он держал
Сарматов и Саксонов пленных Речь идет о Полтавской битве. Готом тут назван король Швеции Карл XII, а сарматами — поляки: в 1706 году шведы разгромили войска курфюрста Саксонии и короля Польши Августа II, после чего начали поход против России. Полтавское поражение Карла XII привело к перелому в Северной войне и завершило господство Швеции в Европе. ,
Вселенну в мыслях вознесенных
Единой обращал рукой.
Но пал, и звук его достигнул
Во все страны и страхом двигнул
С Дунайской Вислу быстриной То есть река Висла от страха побежала так же быстро, как Дунай. Под испугавшейся Вислой имеется в виду Польша, а под Дунаем — Османская империя. .

21
В стенах Петровых протекает
Полна веселья там Нева;
Венцем, порфирою Порфира , или багряница, — пурпурная мантия монарха; символ верховной власти. блистает;
Покрыта лаврами глава.
Там равной ревностью пылают
Сердца, как стогны все сияют
В исполненной утех ночи.
О сладкий век! О жизнь драгая!
Петрополь, небу подражая,
Подобны испустил лучи Имеется в виду , устроенный в Петербурге в 1748 году в честь дня восшествия на престол Елизаветы Петровны. ».

22
Сие Россия восхищенна
В веселии своем гласит;
Москва едина, на колена
Упав, перед Тобой стоит,
Власы седые простирает,
Тебя, Богиня, ожидает,
К тебе единой вопия:
«Воззри на храмы опаленны,
Воззри на стены разрушенны;
Я жду щедроты Твоея» В мае 1748 года в Москве произошло несколько серьезных пожаров подряд. .

23
Гряди, Краснейшая денницы Крайнейшая денницы — более прекрасная, чем утренняя звезда — денница. ,
Гряди, и светлостью лица
И блеском чистой багряницы
Утешь печальныя сердца,
И время возврати златое.
Мы здесь в возлюбленном покое
К полезным припадем трудам.
Отсутствуя, Ты будеш с нами.
Покрытым орлими крилами,
Кто смеет прикоснуться нам? Ломоносов уговаривает императрицу отправиться в Москву, не опасаясь оставить Санкт-Петербург.

24
Но естьли гордость ослепленна
Дерзнет на нас воздвигнуть рог,
Тебе, в женах благословенна,
Против ее помощник Бог.
Он верьх небес к Тебе преклонит
И тучи страшные нагонит
Во сретенье Во сретенье — навстречу. врагам Твоим.
Лиш только ополчишься к бою,
Предъидет ужас пред Тобою,
И следом воскурится дым. 

ThePopMachine

Кто написал «Оду, чтобы Обнаружить» и другое стихотворение Дейта?

Кто написал довольно умные стихи для сценария «Раскол»?

(Название и начало неизвестны)

...
Потом мы некоторое время сидели на песке и наблюдали
Как были нарушены океаны, которые покрывают мир
Приливы от орбитальной луны над головой
«Как расслабляет звук волн», - сказал ты.
Я начал разъяснять приливные эффекты
Когда вы попросили меня остановиться, выглядело несколько озадаченным.
Поэтому я не объяснил, почему закат становится красным
И вместо этого мы молча наблюдали за происходящим.

"Ода Спот"

Felis catus - ваша таксономическая номенклатура.
Эндотермический четвероногий, плотоядный по своей природе.
Ваши зрительные, обонятельные и слуховые чувства
Внесите свой вклад в ваше охотничье мастерство и естественную защиту.
Я заинтригован вашими субвокальными колебаниями.
Уникальное развитие кошачьих коммуникаций
Это устраняет ваши основные гедонистические пристрастия,
Для ритмичного поглаживания вашего меха, чтобы продемонстрировать привязанность.
Хвост очень важен для ваших акробатических талантов.
Вы не были бы настолько проворны, если бы у вас не было противовеса.
И когда не используется, чтобы помочь в передвижении
Он часто служит для иллюстрации состояния ваших эмоций.
О, Spot, сложные уровни поведения, которые вы отображаете
Обозначим довольно хорошо развитый когнитивный массив.
И хотя ты не разумный, Найди и не постигни
Тем не менее, я считаю вас настоящим и ценным другом.

Oliphaunt

@Richard Спасибо, это также касается неправильного использования "obviate".

альба

Стихотворение было написано Клэйем Дейлом, я уверен на 99%, так как я встретил его онлайн один раз в 2003 году, и это то, что он сказал мне. Я не уверен, что это был Клэй Дейл, но персонаж сказал мне, что написал стихотворение, сказал, что он художник по графике, и сказал, что Брага попросил его сделать это. Даже прочитал стихотворение для меня. Я гайка, так что это было невероятно круто.

Null ♦

@alba Какое из двух стихотворений ты имеешь в виду?

Ответы

практика

"Ода Спот"

В статье Википедии о данных есть неподдерживаемое замечание, в котором говорится, что художник по визуальным эффектам Клэй Дейл написал «Оду пятнистости».

Однако, согласно этой сессии вопросов и ответов с Брентом Спайнером, «Ode to Spot», скорее всего, был написан Брэнноном Брага , продюсером Star Trek и автором эпизода «Schisms», в котором он впервые появился (а также эпизод » Горсть данных ", где стихотворение появилось снова).

ЧЛЕН АУДИТОРИИ: Привет, Брент, ты все еще помнишь "Оду на спот"?

СПИНЕР: Что, "Ода, чтобы Спот"? Хм, Felus cattus - это ваша таксономическая номенклатура ожидания, эндотермическая четвероногая, плотоядная по своей природе. Идите вперед (к аудитории) . Знаете что, я знал это наизусть однажды. Хм, на самом деле это было замечательное стихотворение. Я думаю, э-э, я думаю, что Браннон Брага написал это стихотворение. Брэннон действительно замечательный писатель, он такой извращенный человек, и то, что он придумывает, всегда интересно. Мне действительно очень нравится работать с Бранноном. Он написал «Ode to Spot», которая, я думаю, является материалом Пулитцеровской премии. Йух?

(Примечание: заголовок веб-страницы для сессии вопросов и ответов гласит «1977», когда следует сказать «1997».)

"Закат Блум"

Согласно статье Memory Alpha об анапестическом тетраметре , название поэмы начинается с

Потом мы некоторое время сидели на песке и наблюдали...

"Закат Блум" . (Анапестический тетраметр - это метр, который Данные использовали для стихотворения.)

Поскольку премьера этого стихотворения состоялась в том же эпизоде, что и «Ода спот», было бы разумным, если бы Брага написал и его.

Обновить

Я спросил Браннона Брага напрямую, написал ли он их:

Привет, Браннон, быстрый вопрос: ты написал оба стиха Дейта в "Расколах"? Они очень впечатляют!

Он ответил:

"ODE TO SPOT" - одна из моих любимых сцен с данными.

Г авриил Державин вошел в историю не только как писатель, он прошел путь от гвардии рядового до министра юстиции Российской империи. Был губернатором двух областей и личным помощником Екатерины II. Он написал первый неофициальный гимн России, участвовал в одном из первых литературных кружков XVIII века, а потом создал свой - «Беседу любителей русского слова».

Гавриил Державин родился в 1743 году под Казанью. Отец его рано погиб, и матери было трудно дать сыновьям хорошее образование. Семья часто переезжала. Сначала Державин учился в оренбургской школе, потом - в казанской гимназии. Здесь он познакомился с поэзией Михаила Ломоносова , Александра Сумарокова, Василия Тредиаковского и сам попробовал сочинять стихи. Владислав Ходасевич писал о его первых произведениях: «Выходило коряво и неуклюже; ни стих, ни слог не давались, а показать было некому, спросить совета и руководства - не у кого» .

С 1762 года Гавриил Державин служил рядовым гвардейцем в Преображенском полку. Это время поэт вспоминал как самый безрадостный период своей жизни. Он нес тяжелую солдатскую службу, а в редкие свободные минуты писал стихи. В части Державин пристрастился к картам, он писал в автобиографии: «Научился заговорам и всяким игрецким мошенничествам. Но, благодарение Богу, что совесть или, лучше сказать, молитвы матери никогда до того не допускали, чтоб предался в наглое воровство или в коварное предательство» . Из-за пагубного увлечения Державина однажды чуть не разжаловали в солдаты: он настолько увлекся игрой, что вовремя не вернулся из увольнения.

Иван Смирновский. Портрет Гавриила Романовича Державина. 1790

Решив покончить с разгульной жизнью, Державин переехал в Петербург. В это время в России свирепствовала чума, и на карантинной заставе - при въезде в столицу - поэта заставили сжечь все его бумаги: «Все, что во всю молодость свою чрез 20 почти лет намарал, как то: переводы с немецкого языка и свои собственные сочинения в прозе и стихах. Хороши ли они или дурны были, того теперь сказать не можно; но из близких его приятелей кто читал… весьма хвалили» . Многие из утраченных стихов Гавриил Державин потом воспроизвел по памяти.

В годы Крестьянской войны (1773–1775) Гавриил Державин служил на Волге, работал в комиссии по расследованию дел сообщников Емельяна Пугачева. Он написал «увещание к калмыкам», в котором призывал их раскаяться и не поддерживать крестьянские волнения. Главнокомандующий войсками Александр Бибиков отправил это послание вместе с рапортом Екатерине II. Материальное положение Державина было тяжелым, и вскоре он написал императрице письмо с перечислением своих заслуг. Поэта назначили коллежским советником и пожаловали ему 300 душ. А спустя четыре года вышла книга с одами Державина.

Вскоре Гавриил Державин женился на Екатерине Бастидон - дочери бывшего камердинера Петра III и кормилицы Павла I. Державин звал жену Пленирой - от слова «пленять» - и посвящал ей множество стихотворений. Именно в эти годы он обрел свой собственный литературный стиль. Он писал философскую лирику - оды «На смерть князя Мещерского» (1799), «Бог» (1784), стихотворение «Осень во время осады Очакова» (1788).

«Фелица» и первый гимн России

Державин публиковался, однако в литературных кругах он был не слишком известен. Все изменилось в 1783 году, когда поэт написал оду «Фелица» с посвящением Екатерине II. Название поэт взял из педагогического сочинения императрицы - «Сказки о царевиче Хлоре». В его стихотворении «царевна киргиз-кайсацкия орды» превратилась в идеал просвещенной правительницы, матери народа. За оду Державин был награжден усыпанной бриллиантами золотой табакеркой, в которой лежало 500 червонцев. А после громкого поэтического выступления поэту стали жаловать высокие должности. Однако принципиальный характер мешал Державину ладить с чиновниками, и его часто переводили с места на место.

«Чуть только коснется до его слуха какая несправедливость и оказанное кому притеснение или, напротив, какой-нибудь подвиг человеколюбия и доброе дело - тотчас колпак набекрень, оживится, глаза засверкают, и поэт превращается в оратора, поборника правды».

Степан Жихарев

Сальватор Тончи. Портрет Гавриила Романовича Державина. 1801

В 1784 году его назначили олонецким губернатором в Петрозаводске, а в 1785 году перевели в Тамбов. Эта область тогда была одной из самых отсталых в стране. Державин построил в Тамбове училище, больницу, приют, открыл городской театр и первую в городе типографию.

Спустя шесть лет поэт перешел на службу лично к императрице: стал ее кабинет-секретарем. Но поскольку честный Державин докладывал больше «все роду неприятного, т. е. прошения на неправосудие, награды за заслуги и милости по бедности» , Екатерина II старалась обращаться к своему помощнику как можно реже, а вскоре его вовсе перевели на службу в Сенат .

В 1791 году Державин создал первый гимн России, хоть и неофициальный. Шла война с Турцией, русские войска под предводительством Александра Суворова взяли крепость Измаил. Вдохновленный этой победой, Державин написал стихотворение «Гром победы, раздавайся!». Стихотворение положил на музыку композитор Осип Козловский. Только через 15 лет «Гром победы» сменился официальным гимном «Боже, Царя храни!».

После смерти первой жены поэт женился во второй раз - на Дарье Дьяковой. Детей у Державина не было ни в одном браке. Cупруги взяли на попечение детей погибшего друга семьи - Петра Лазарева. Один из его сыновей, Михаил Лазарев, стал адмиралом, открывателем Антарктиды, губернатором Севастополя. Также в семье воспитывались племянницы Дарьи Дьяковой.

При Павле I Державин служил в Верховном совете, был президентом Коммерц-коллегии и государственным казначеем. При императоре Александре I - министром юстиции Российской империи. Все это время поэт продолжал писать. Он создал оды «Бог», «Вельможа», «Водопад». В 1803 году Гавриил Державин окончательно ушел с государственной службы.

Не умел я притворяться,
На святого походить,
Важным саном надуваться,
И философа брать вид…

…Падал я, вставал в мой век.
Брось, мудрец! на гроб мой камень,
Если ты не человек.

Гавриил Державин

«Беседа любителей русского слова»

После отставки Гавриил Державин полностью посвятил себя литературе. Он писал трагедии, комедии и оперы для театра, создавал поэтические переводы Расина. Также поэт сочинял басни («Жмурки», «Выбор министра»), работал над трактатом «Рассуждение о лирической поэзии или об оде». «Заметки», как называл их автор, содержали теорию стихосложения и примеры - поэзию разных периодов, начиная с древнегреческой. В 1812 году поэт написал сказку «Царь-девица».

Гавриил Державин организовал литературный кружок «Беседа любителей русского слова». В него вошли писатели Дмитрий Хвостов, Александр Шишков, Александр Шаховской, Иван Дмитриев.

«Голова его была хранилищем запаса сравнений, уподоблений, сентенций и картин для будущих его поэтических произведений. Говорил отрывисто и не красно. Но тот же самый человек говорил долго, резко и с жаром, когда пересказывал о каком-либо споре по важному делу в Сенате или о дворских интригах, и просиживал до полуночи за бумагой, когда писал голос, заключение или проект какого-нибудь государственного постановления».

Иван Дмитриев

«Беседчики» придерживались консервативных взглядов на литературное творчество, выступали против реформ русского языка - их отстаивали сторонники Николая Карамзина . «Карамзинисты» были главными оппонентами «Беседы», позже они сформировали общество «Арзамас».

Последним произведением Гавриила Державина стало неоконченное стихотворение «Река времен в своем стремленьи…». В 1816 году поэт скончался в своем новгородском имении Званка.