Открытка изд. «Шерер, Набгольц и К». 1900-е гг.
Слева дом с классической полуротондой, построенный в 1787 г. - дом Анненковых. В нём же помещались популярная кондитерская «Трамбле» и ателье знаменитых московских фотографов.

Владение (Петровка, 5) в середине XVIII века принадлежало майору С.А.Шепелеву, затем его сыну, потом поручику А.А Шереметеву, в с 1786 до 1837 года родителям члена Южного общества, декабриста И.А.Анненкова, проведшего здесь детские и юношеские годы, а также останавливавшегося здесь на время приездов в Москву.
В 1820-1830-х годах здесь помещалась известная "Книжная лавка с библиотекой для чтения Урбена" - ее часто посещал А.С.Пушкин, - в конце 1830-х годов перешедшая к Монигетти. В 1830-х годах в доме обосновалась гостиница и ресторан Транкиля Ярда (Яра), потом ставшая "Францией". Здесь в разное время останавливались писатели И.С.Тургенев, Н.А.Некрасов, М.Е.Салтыков-Щедрин, а в 1857 году - состоявшие под секретным полицейским надзором декабристы С.П.Трубецкой и Н.И.Тургенев, прибывший в Россию из Парижа. В 1870-х годах это пристанище для приезжих стало называться "Гостиницей Тонини". В 1850-х в доме размещался "Парижский галантерейный магазин Торбека", в начале 1880-х годов был "Книжный магазин М.О.Вольфа", открылась "Библиотека для чтения Я.Л.Попера", нашлось место и для отделения редакции журнала "Родина". Магазин садовода Фомина завлекал прохожих своими витринами с живыми цветами, кондитерская и кофейня Трамбле - вкусными запахами и уютом. В доме в разные годы помещались фотоателье известных художников-мастеров М.М.Панова, В.Г.Чеховского, Д,И.Песчанского, Н.И.Свищева ("Паоло"), М.С.Наппельбаума, Конарского. В середине 1920-х годов здесь была редакция "Большой Советской Энциклопедии", которую возглавил один из ее организаторов, известный ученый О.Ю.Шмидт.
По непонятной причине дом был снесён в 1946/1947 г. На его месте был разбит сквер.

Фото нач.1980-х гг. С.Миронова. Слева сквер на месте дома Анненковых.

Этот же сквер на фотографии кон.1940-х - нач.1950-х гг.

Несмотря на большое количество сменявших друг друга владельцев дом этот больше известен, как дом Анненковых.
Его владелица в начале 19 века А.И. Анненкова, мать декабриста И.А.Анненкова, была дама очень богатая. Её муж, капитан Преображенского лейб-гвардии полка А.Н. Анненков, умер в 1803 году, завещав своё состояние жене, чей собственный капитал также был огромен - Анна Ивановна была дочерью бывшего генерал-губернатора Сибири И. Я. Якоби. В Москве ее звали «королевой Голконды».
В доме жило до полутораста слуг, выполнявших все причуды барыни, почти не выходившей из дома. Анненкова не признавала постели и спала на кушетке, которая стояла под балдахином посреди комнаты, обитой малиновым штофом. Около кушетки горели на мраморных подставках 12 карсельских ламп, расположенных полукругом. Спала старуха на своих капотах, которые клали на кушетку один на другой, разглаживая утюгом, чтобы не было морщин и чтобы «постель» была теплая. Если причудница ляжет и почувствует складки - горничные все капоты снимают долой и снова кладут и разглаживают. Ко сну Анненкова отходила в особом туалете: вышитом или кружевном пеньюаре, пышном чепчике, шелковых чулках и бальных туфлях. При спальне состояли особые горничные, которые поочередно должны были сидеть всю ночь на приносимых для них диванах и разговаривать вполголоса. Вот так, "средь шумного бала", снисходил на нее Морфей...
Церемония одевания, или, вернее, переодевания,- так как Анненкова всегда была в туалете - совершалась по особому порядку в той же спальне с 12 лампами. На шести молодых горничных (не старше 20 лет) были надеты все принадлежности туалета барыни, и она надевала их в нагретом виде.
За обед барыня усаживалась со множеством компаньонок и сердилась, когда нет какой-нибудь из них. На кухне всегда дежурили повара (их было 14) - на случай, если барыне пожелается скушать чего-нибудь в неурочное время. Среди приживалок Анненковой была толстая немка, на обязанности которой лежало согревание кресла хозяйки дома, в которое она садилась, выходя из спальни, или места в карете, если барыня собиралась выезжать.
Её сын, Иван Александрович, получил домашнее образование. В 1817-1819 гг. посещал лекции Московского университета (курса не окончил). По сдаче экзамена при Генеральном штабе 10 августа 1819 года в чине юнкера принят в Кавалергардский полк. С 1 ноября 1819 года эстандарт-юнкер, корнет с 21 декабря 1819 года, поручик с 13 марта 1823 года.

И.А.Анненков.

В 1825 г. он знакомится с приказчицей из модной лавки на Кузнецком мосту 26-ти летней Полиной Гебль (в замужестве Прасковья Егоровна Анненкова).

Полина Гебль.

Полина Гебль родилась в Лотарингии, в замке Шампиньёль, близ Нанси, в семье офицера.
После смерти отца сеньора Поля - роялистского офицера - опека над состоянием была поручена, минуя мать, посторонним людям, кои расстратили его. Вследствие чего детство и ранняя юность Полины прошли в бедности, и она вынуждена была зарабатывать шитьем, а затем поступить в Париже в коммерческий дом Моно.
В 1823 году Полина покидает Францию и в надежде заработать едет в Россию.

Полянский Н.М. Полина Гебль.Александра Муравьёва.

В России служит старшей приказчицей в торговом доме Диманси, где и знакомится со своим будущим мужем. Знакомство окрепло в Пензе на ярмарке, где модный магазин Диманси показывает новые фасоны, а поручик Анненков покупает лошадей для своей части. Надо заметить, что она отказывается тайно венчаться со своим возлюбленным. В Симбирской, Пензской и Нижегородской губерниях у Анненковых были имения, и молодые под видом объезда их, совершили краткое путешествие. В одной из своих деревень Анненков договорился со священником и нашел свидетелей, чтобы обвенчаться с Полиной, но получил её отказ.

Кадр из к/ф «Звезда пленительного счастья». Э.Шикульска в роли Полины Гебль, И.Косталевский в роли Анненкова. 1975 г.
Режиссер Владимир Мотыль сделал историю их отношений одной из важнейших сюжетных линий в кинофильме «Звезда пленительного счастья».

Венчаться открыто молодые не решаются из-за возможного несогласия матери Ивана Александровича.
Тем ни менее, в доме у Анненковых она бывала. Как пишет Полина в своих Записках: "Мне, как иностранке, казалось, что я попала в сказочный мир. Дом был громадный, в нём жило до 150 человек, составлявших свиту Анны Ивановны. Парадных комнат было без конца, но Анна Ивановна никогда почти не выходила из своих апартаментов".

Кадр из к/ф «Звезда пленительного счастья». Э.Шикульска в роли Полины Гебль.

Анненков был дружен со многими декабристами и после 14 декабря его арестовывают, хотя на Сенатской площади в их рядах он и не стоял. "По следствию, когда открылось, что Анненков и Муравьев виновнее, чем думали прежде, то их перевели в Петропавловскую крепость. Виновны они были только разговорами". (Е.Якушкин, «Замечания на "Записки" А.М.Муравьёва»). Объясняя Николаю I почему он не рассказал о заговоре, Иван Александрович сказал: «Тяжело, не честно доносить на своих товарищей». Он был осуждён на 20 лет каторги (впоследствии приговор был смягчён до 10 лет) с последующей ссылкой на поселение.

Н.А.Бестужев. Портрет А.И.Анненкова. 1828 г.

Полина, женщина мужественная, энергичная, распродала все свое имущество, пытаясь освободить любимого и устроить его бегство за границу. Дерзкий замысел не удался.
После рождения дочери Александры (апрель 1826 г.) Полина направляется в крепость.
Подкупив стражу, она получает свидание. Полина вручает Анненкову перстень матери, но он возвращает его, сказав: "У меня его все равно заберут. Скоро нас отправят в Сибирь". Тогда Полина снимает с пальца свой перстень, сделанный из двух тонких золотых колечек, разделяет их и отдает одну половину Анненкову, обещая, что другую привезет в Сибирь. 10 декабря 1826 г. И.А. Анненкова отправляют в Читу.
И тогда Полина решает следовать за любимым человеком, но, поскольку она с Анненковым не была повенчана, на выезд требовалось разрешение царя. Проявив решительность, настойчивость, Полина сумела приблизиться к царю, принимавшему участие в маневрах войск под Вязьмой, и лично вручила ему прошение. "...Я всецело жертвую собой человеку, без которого я не могу далее жить. Это самое пламенное мое желание.. Молю на коленях об этой милости". Отъезд в Сибирь ей был разрешён.
Во многом помог ей учитель фехтования француз Гризье. И выправить бумаги, и деньгами снабдил.
История отношений своей соотечественницы и И.А.Анненкова А.Дюма положил в основу романа «Учитель фехтования».
О романтической истории кавалергарда-декабриста Ивана Анненкова и француженки-модистки Полины Гебль Дюма узнал от своего доброго знакомого Огюстена Гризье, известного во Франции мастера фехтовального искусства. В 20-х годах Гризье жил в Петербурге, давая уроки фехтования знатным русским дворянам. В том числе будущим декабристам И.А. Анненкову, Н.С. Муравьёву, С.П. Трубецкому и другим. С некоторыми его связывали дружеские отношения. Особенно близкие – с Анненковым и его возлюбленной. После событий на Сенатской площади и последовавших за ними арестов Огюстен Гризье помогал своей мужественной соотечественнице, решившей отправиться за Анненковым в Сибирь. Вернувшись в Париж, Гризье по просьбе Дюма передал ему рукопись своих записок "Полтора года в Санкт-Петербурге". Используя их, Дюма пишет роман.

Кадр из к/ф «Звезда пленительного счастья».

Приезд Полины был истинным подарком судьбы для Анненкова. "Без нее он бы совершенно погиб", - писал декабрист И. Д. Якушкин.
М.Н.Волконская в своих «Записках» образно рисует момент приезда будущей супруги декабриста: «Анненкова приехала к нам, нося еще имя м-ль Поль. Это была молодая француженка, красивая, лет 30; она кипела жизнью и весельем и умела удивительно выискивать смешные стороны в других. Тотчас по ее приезде комендант объявил ей, что уже получил повеление его величества относительно ее свадьбы. С Анненкова, как того
требует закон, сняли кандалы, когда повели в церковь, но, по возвращении, их опять на него надели. Дамы проводили м-ль Поль в церковь; она не понимала по-русски и все время пересмеивалась с шаферами - Свистуновым и Александром Муравьевым. Под этой кажущейся беспечностью скрывалось глубокое чувство любви к
Анненкову, заставившее отказаться от своей родины и от независимой жизни».

Полина Гебль.

В январе 1827 года Анненков был доставлен в Читинский острог. С сентября 1830 года - на Петровском заводе. На поселении с декабря 1835 года в с.Бельское Иркутской губернии. Позднее - в Туринске Тобольской губернии. В сентябре 1839 года по ходатайству матери Анненкову было разрешено поступить на гражданскую службу. С ноября 1839 года - канцелярский служитель туринского земского суда. С июня 1841 года в штате канцелярии тобольского общего губернского правления. Ревизор поселений тобольской экспедиции о ссыльных с сентября 1843 года. После служил в тобольском приказе о ссыльных и приказе общественного призрения.
В 1854 г. их навестил находившийся в ссылке Ф.М. Достоевский, знавший, сколько вытерпели они горя. Несколько позже он писал П.Е.Анненковой: « Я всегда буду помнить, что с самого пребывания моего в Сибири, вы и все превосходное семейство ваше брали и во мне и в товарищах моих по несчастью полное и искреннее участие. Я не могу вспоминать об этом без особенного, утешительного чувства, и, кажется, никогда не забуду». (Письмо Ф.М.Достоевского П.Е.Анненковой, 18 октября 1855 г.).
Лишь после тридцати лет жизни в Сибири - в 1856 году - Анненковы получили разрешение выехать с мест ссылки. Жить в Санкт-Петербурге и Москве им было запрещено. Анненковы поселились в Нижнем Новгороде в июне 1857 года. Здесь их посетил, совершавший путешествие по России их "библиограф" Александр Дюма.
За несколько часов общения с постаревшими прототипами своих героев в доме Анненковых на Большой Печерской Дюма узнал, наверное, много интересного о сибирской жизни декабристов. О тридцати годах тяжелейших испытаний, каторжной работы и унижений. О венчании Ивана Анненкова и Полины 4 апреля 1828 года в Михаило-Архангельской острожной церкви. О том, как энергичная весёлая француженка учила своих подруг-дворянок разделывать курицу и варить суп. О смерти дочери Аннушки и сыновей-близнецов. И ещё много о чём узнал великий романист и ещё раз восхитился удивительной судьбой этих людей. Но возвращаться к их истории в своём творчестве так и не стал.

Прасковья и Иван Анненковы.

Прасковья Егоровна занималась общественной деятельностью, состояла в попечителях нижегородского женского Мариинского училища. По просьбе издателя "Русской старины" М.И. Семевского писала воспоминания. Вернее, так и не освоив письменного русского, диктовала их своей старшей дочери Ольге. И до самой смерти не снимала с руки браслета, отлитого Николаем Бестужевым из кандалов её мужа.
Вместе они прожили полвека. И когда в 1876 г. Прасковьи Егоровны не стало, супруг не надолго пережил её. Он умер в январе 1878 г. Они были похоронены на Крестовоздвиженском кладбище Нижнего Новгорода. Существует ли это кладбище сейчас и сохранились ли их могилы я не знаю...

История четы Анненковых - одна из трогательных и трагических страниц прошлого России. Француженка Полина Гебль стала одной из жен декабристов, последовавших за своими мужьями в ссылку. 30 тяжелых лет в Сибири - такую цену иностранка заплатила за то, чтобы быть рядом с человеком, которого по-настоящему любила. На память о годах мучений у нее остался браслет, отлитый из кандалов мужа…

Полину и Ивана Анненкова венчали уже в Сибири, туда гражданская жена попала, получив разрешение от императора Николая I сопровождать возлюбленного, приговоренного к 20 годам каторги. До 1825 года о свадьбе с ним Полина даже не мечтала: брак с простой девушкой ни за что не одобрила бы мать Ивана. А вот в ссылку за ним ей уже никто не мог запретить поехать. Получив прошение француженки, император не препятствовал ее желанию, правда, запретил брать с собой внебрачную дочь, которую родила Полина Гебль.

Вскоре после приезда Полины состоялось венчание, Ивану разрешили снять кандалы на церемонии, но после - его вновь ждала тяжелая участь заключенного. Чуравшаяся неравного брака, Прасковья Анненкова (девушка получила русское имя) с радостью приняла статус жены каторжанина. Постепенно быт в ссылке наладился, однако жизнь Прасковьи была непростой: с мужем она виделась редко, и большую часть тех лет провела в одиночестве. Положение усугублялось ее беременностями: она рожала 18 раз, однако выжило лишь 6 детей.

Через несколько лет Анненковы получили разрешение уехать в Тобольск, там Иван поступил на службу, стал зарабатывать деньги, чтобы содержать многодетную семью. После амнистии 1856 года чета перебралась в Нижний Новгород, там они прожили еще 20 лет в любви и согласии. Иван занялся чиновничьей деятельностью, искренне заботился о реформировании губернии. Прасковья опекала женское училище. О своей непростой жизни она оставила замечательные воспоминания, записанные под диктовку ее дочерью.

Прасковья Анненкова была одной из 11 женщин, принявших решение не оставлять своих мужей. .

Одна из самых романтичных историй любви XIX века, героями которой стали француженка-аристократка Полина Гебль и русский кавалергард Иван Анненков, началась в 1821 году, когда двадцатитрехлетняя девушка, работавшая модисткой в одном из парижских домов мод, по предложению торгового дома «Дюманси» приехала в Россию и устроилась на работу продавщицей модного салона. Неизведанная страна, о которой с раннего детства Полина слышала самые невероятные истории, манила и пугала ее, однако как вспоминала намного позже французская подданная, сердце ее было полно предчувствием встречи на чужой земле с русским мужем. Через два года пребывания в России мадемуазель Гебль встретилась с поручиком гвардии Кавалергардского полка Иваном Александровичем Анненковым. Их знакомство произошло в доме «Дюманси», где любила совершать покупки богатая аристократка Анна Ивановна Анненкова, часто захаживая туда в сопровождении своего сына. Анненковы были одной из самых знатных и богатых московских семей, а стать супругой красивого, обходительного, да к тому же обеспеченного Ивана Александровича стремились лучшие красавицы города. Однако сердце кавалергарда молчало, и связывать свою жизнь семейными узами красавец-офицер пока не желал. До того дня, пока не увидел продавщицу модного салона, изящную, хорошо воспитанную, обладавшую особой красотой девушку. С тех пор Анненков стал бывать в этом салоне чаще. Мадемуазель Гебль поражала его не только своей оригинальной, утонченной внешностью, но и живым умом, обаянием и душевной добротой.

Их страстный роман развивался не сразу. Спустя несколько месяцев торговый дом «Дюманси» приехал на ярмарку в Пензу Неожиданно для себя молоденькая продавщица встретила там же и Анненкова, с которым была знакома всего несколько месяцев. Статный красавец подошел к девушке, предложил ей прогуляться по ярмарке и посоветовать в выборе лошади, за которой и приехал кавалергард в Пензу. Через несколько дней он признался Полине в любви и предложил ей стать его женой, обвенчавшись тайно. Молодой человек не стал скрывать, что строгая мать, если узнает, не позволит сыну вступить в столь неравный брак и сделает все, чтобы разлучить влюбленных. К удивлению Ивана, Полина его предложение отвергла, однако он не потерял надежду, продолжая и после возвращения в Москву добиваться от возлюбленной согласия на тайный брак.

Шло время, но сколько бы юный кавалергард ни клялся любимой француженке в самых искренних и пылких чувствах, он так и не получил от нее долгожданного ответа. Ивану ничего не оставалось, как отступить, однако разрывать отношения с Полиной он не желал.

Более того, привязываясь к французской возлюбленной все сильнее, Анненков даже раскрыл ей тайну о том, что состоит в неком закрытом политическом обществе, которое готовит несколько восстаний, в том числе и на Сенатской площади.

Во время декабрьских событий 1825 года, когда Иван Александрович был арестован и отправлен в Петербург, Полина уже ждала ребенка. Она не смогла последовать за возлюбленным в чужой город, где в Петропавловской крепости был заточен любимый сердцу кавалергард, однако послала туда доверенного человека, который постоянно докладывал ей о состоянии возлюбленного.

В апреле 1826 года Полина Гебль родила дочь, которую назвала Александрой, а через несколько дней отправилась в Петербург, чтобы добиться долгожданного свидания с Анненковым. Не зная русского языка, имея смутные представления о правах заключенных, француженка не только подкупила охранников, но и договорилась с ними о том, чтобы ее пропускали к Ивану Александровичу несколько раз в неделю. Так, мадмуазель Гебль удавалось встречаться с Анненковым, тайно принося в сырую тюремную камеру теплую еду и немного вина.

Прожив некоторое время в Петербурге и страдая от тяжелого положения декабристов в тюрьме, Полина вернулась в Москву и решительно направилась к Анне Ивановне Анненковой за помощью. Она надеялась получить от той немного денег, чтобы иметь возможность устроить побег любимому и навсегда увезти его из страны, где ему грозила либо смерть, либо страшная каторга. Однако мать Ивана, будучи женщиной хладнокровной и жесткой, отказала подруге сына, заявив, что ее сын не станет беглецом и трусом. Полина Гебль, отчаявшись и не найдя нужной суммы, вернулась в Петербург. С трудом ей удалось добиться свидания с Иваном, от которого узнала, что скоро заключенных отравят в Сибирь, где им предстоит прожить до конца своих дней. Анненков не верил плачущей Полине, обещавшей, что она во что бы то ни стало, отправится за ним на каторгу.10 декабря Ивана Александровича отправили в Читу. А для Полины Гебль начались страшные месяцы ожидания ответа от царя Николая I и разрешения незаконной супруге заключенного офицера отправиться вместе с ним в ссылку. Месяцы шли, а ответ так и не приходил. И тогда Полина решилась на последний шаг, добившись личной встречи с царем и отдав тому свое прошение. «Я всецело жертвую собой человеку, без которого не могу долее жить, - писала она в письме, адресованном императору, - это самое пламенное мое желание. Я была бы его законной супругой в глазах церкви и перед законом, если бы я захотела преступить правила совестливости». Николай I, прочитав письмо, был настолько тронут ее искренностью, что не стал препятствовать и разрешил Гебль отправиться в Сибирь, выделив даже небольшое пособие на дорогу. В конце 1827 года, оставив дочь у Анны Ивановны Анненковой, Полина Гебль выехала из Москвы, чтобы лишь к марту 1828 года прибыть в Читу.

Первая встреча с Иваном Полину поразила настолько, что она запомнила ее на всю жизнь: «Он шел в старом тулупе с разорванной подкладкой, с узелком белья, который он нес под мышкой... Я сошла поспешно вниз, но один из солдат не дал нам поздороваться, он схватил Ивана Александровича за грудь и отбросил назад. У меня потемнело в глазах от негодования, я лишилась чувств...». Только спустя несколько дней француженке удалось поговорить с возлюбленным. В своих воспоминаниях она так рассказывала о второй встрече: «Он был закован и с трудом носил свои кандалы, поддерживая их. Невозможно описать нашего первого свидания, той безумной радости, которой мы предались после долгой разлуки, позабыв все горе и то ужасное положение, в котором находились в эти минуты. Я бросилась на колени и целовала его оковы...»

Через месяц, 4 апреля 1828 года, Полина Гебль стала женой бывшего офицера-кавалергарда Ивана Анненкова, а при венчании в Михаило-Архангельской острожной церкви приняла православное имя Прасковьи Егоровны Анненковой. Однако встречаться супругам разрешалось не более двух раз в неделю, а все остальное время женщины, приехавшие в Сибирь следом за своими мужьями, были вынуждены проводить в домашних заботах и подготовке к очередной встрече с супругом. Полина завела огород, показывала женщинам, никогда не знавшим домашних забот, как вести хозяйство и готовить, смотрела за детьми и учила русский язык. В 1829 году француженка родила девочку, которую нарекли Анной, а спустя год - дочь Ольгу.

Всего Полина рожала восемнадцать раз, однако в живых осталось лишь шестеро детей Анненковых.

Через два года заключенных перевели на завод, охрану немного ослабили и женщины могли навещать мужей по несколько раз в день. К 1835 году каторжные работы были закончены, а декабристов отправили на поселение. Семью Анненковых распределили под Иркутск, а через пару лет они направились в Туринск, где Ивану Александровичу разрешили поступить на гражданскую службу. Характер супруга с каждым годом становился все тяжелее, Анненков требовал постоянного внимания и заботы и часто был невыносимым, однако Полина, обладавшая удивительно мягким и добродушным характером, сглаживала все конфликты, а в ссорах старалась во всем уступать мужу.

В 1841 году чета Анненковых была переведена в Тобольск, а спустя пятнадцать лет, после амнистии 1856 года, - в Нижний Новгород, где супруги прожили около двадцати лет. Иван Александрович несколько раз избирался мировым судьей, занимал должность председателя нижегородского дворянства, а Полина являлась попечительницей нижегородского женского Мариинского училища. В то же время она занялась написанием книги «Рассказы-воспоминания», где раскрыла всю правду о пребывании женщин в ссылке. Оставив любимых детей и привычную жизнь богатых аристократок, последовали в далекую Сибирь, чтобы быть рядом со своими мужьями. До конца своих дней Полина Анненкова не снимала браслет и нагрудный крест, вылитый из кандалов мужа, словно напоминание о тяжелых, трагических днях и преодолевающее все трудности великом чувстве любви.

Она умерла 14 сентября 1876 года. После смерти супруги Иван Александрович впал в болезненное состояние, а через год и четыре месяца его не стало. Его сердце остановилось 27 января 1878 года в Нижнем Новгороде, ставшем последним пристанищем влюбленной пары.

Полина Гебль (Прасковья Анненкова)

Полина Гебль была женой декабриста и женщиной с большой буквы. Как сказал классик "есть женщины в русских селеньях",но оказалось, что настоящие женщины есть и во Франции. Она полюбила русского дворянина и бросив все уехала за ним в Сибирь, как и многие жены декабристов. Но историю Полины Гебль и ее мужа, декабриста Анненкова, можно назвать самой поэтичной. Эта сказочная, все превозмогающая любовь стала не только темой разговоров в великосветских салонах того времени, но и сюжетом для романа Александра Дюма «Учитель фехтования» и оперы А. Д. Шапорина «Декабристы» (ее первая редакция называлась «Полина Гебль»).

Полина Гебль родилась 10 марта 1800 года в Лотарингии, в замке Шампаньи в аристократической семье, которая во время Французской революции была лишена как социальных, так и материальных привилегий. Только в 1802 году не без помощи друзей отец Полины Жорж Гебль был принят на службу в наполеоновскую армию, что позволило его семье несколько лет прожить в относительном достатке. Но вскоре он погиб в Испании и семья Гебля снова осталась без средств к существованию.

Полине и ее сестре пришлось зарабатывать на жизнь рукоделием. А когда Полине исполнилось 17 лет, она поступила продавщицей в модный дом в Париже. В 1823 году она приняла предложение торгового дома «Дюманси» и поехала работать в Россию.

Иван Александрович Анненков – поручик Кавалергардского полка, блестящий офицер, единственный наследник крупнейшего в России состояния и скромная служащая торгового дома. Они не могли не встретиться. Модный дом «Дюманси», в котором работала Полина, находился рядом с домом Анны Ивановны Анненковой, обожавшей делать покупки и часто бывавшей в этом магазине. Иван Алексеевич довольно часто сопровождал свою мать. Полина сразу же обратила внимание на высокого, стройного, голубоглазого и очень обходительного офицера. Иван Анненков тоже заметил красивую и прекрасно воспитанную француженку и зачастил в магазин, правда уже без матушки.

Вскоре Иван признался Полине в любви и предложил ей тайно обвенчаться. Почему тайно? Потому что он прекрасно знал: мать никогда не даст согласие на неравный брак. Полина тоже осознавала это и, несмотря на то что безумно любила Ивана, отклонила предложение стать его женой. Но не отказалась от встреч. Вскоре Полина забеременела и Анненков сделал еще одну попытку уговорить ее обвенчаться. Он даже нашел священника и свидетелей, но его любимая, видимо имея свои собственные представления о воле родителей, снова ему отказала.

Незадолго до декабристского восстания Иван неожиданно признался Полине, что вскоре предстоят события, за участие в которых его скорее всего сошлют в Сибирь. В тот день Полина поклялась ему, что последует за ним всюду. В начале декабря 1825 года Иван Александрович вернулся в Петербург, а 14 декабря произошло известное восстание на Сенатской площади. Будучи членом Северного общества, Анненков 19 декабря был арестован и отправлен в Выборгскую, а затем в Петропавловскую крепость. Вскоре он был осужден по II разряду и приговорен к 20 годам каторжных работ (позднее срок сократили до 15 лет).

Узнав, что любимый находится в заточении в Петропавловской крепости, она заплатила унтер-офицеру 200 рублей и послала ему медальон с запиской: «Я поеду с тобой в Сибирь».

Вскоре она написала прошение на имя императора.

«Ваше Величество, позвольте матери припасть к стопам Вашего Величества и просить как милости разрешения разделить ссылку ее гражданского супруга. Я всецело жертвую собой человеку, без которого я не могу долее жить. Это самое пламенное мое желание. Я была бы его законной супругой в глазах церкви и перед законом, если бы я захотела преступить правила совестливости. Мы соединились неразрывными узами. Для меня было достаточно его любви. Соблаговолите, государь, милостиво дозволить мне разделить его изгнание. Я откажусь от своего отечества и готова всецело подчиниться Вашим законам».

Ее прошение было принято. Николай I, тронутый ее преданностью осужденному преступнику, разрешил Полине ехать в Сибирь и приказал выдать пособие на дорогу, однако ребенка брать с собой запретил.

Простившись с дочерью, которую она оставила у Анны Ивановны Анненковой, Полина в декабре отправилась вслед за своим любимым.

По прибытии Полины в Читу военный, которого прислал комендант Лепарский, отвел ее в подготовленную для нее квартиру. На следующий день комендант пожаловал к ней сам, сообщив, что им получено повеление Его Величества относительно ее свадьбы с заключенным Анненковым. Вот как Полина описывает в своих "Воспоминаниях" свое первое свидание с Анненковым после долгой разлуки:

«Только на третий день моего приезда привели ко мне Ивана Александровича. Невозможно описать нашего первого свидания, той безумной радости, которой мы предались после долгой разлуки, позабыв все горе и то ужасное положение, в котором находились. Я бросилась на колени и целовала его оковы».

Иван Александрович Анненков

Венчание Полины и Ивана состоялось 4 апреля 1828 года. На время венчания с Анненкова сняли железа и сейчас же по окончании обряда опять надели и увели обратно в тюрьму».

Итак, Полина, дважды отказавшись венчаться с самым богатым женихом Москвы, стала женой ссыльнокаторжного. Она была счастлива, соединив судьбу с любимым человеком, и с гордостью носила новое имя – Прасковья Егоровна Анненкова.

В марте 1829 года у Анненковых родилась вторая дочь, которую назвали в честь бабушки Анной.

В 1830 году Ивана перевели в Петровский завод, и теперь супруги стали видеться намного чаще. Полина купила небольшой домик и обзавелась хозяйством. Через год в семье Анненковых родился сын Владимир (всего Полина рожала 18 раз, однако выжили только шесть детей).

В 1839 году Ивану Александровичу по ходатайству его матери было разрешено поступить на гражданскую службу, что несколько облегчило материальное положение многодетной семьи. Через два года семье Анненковых было разрешено переехать в Тобольск, где они и прожили 15 лет до амнистии 1856 года. После амнистии семья перебралась в Нижний Новгород. Вскоре город посетил Александр Дюма, путешествующий по России. Нижегородский губернатор устроил в честь знаменитого писателя званый вечер, заранее предупредив, что его ждет сюрприз.

В своей книге «Путевые впечатления. В России» Дюма писал:

«Не успел я занять место, как дверь отворилась, и лакей доложил: „Граф и графиня Анненковы“. Эти два имени заставили меня вздрогнуть, вызвав во мне какое-то смутное воспоминание. „Александр Дюма“, – обратился губернатор Муравьев к ним. Затем, обращаясь ко мне, сказал: „Граф и графиня Анненковы, герой и героиня вашего романа „Учитель фехтования““. У меня вырвался крик удивления, и я очутился в объятиях супругов».

Через несколько дней Дюма приехал в дом Анненковых. За несколько часов общения с постаревшими прототипами своих героев он узнал много интересного о сибирской жизни декабристов: о 30 годах суровых испытаний, каторжных работ и унижения, о венчании Ивана и Полины в Михаило-Архангельской острожной церкви, о смерти детей и о неугасающей любви этих уже немолодых людей. Он узнал, что именно любовь и верность помогли преодолеть им все испытания, выпавшие на их долю.
В Нижнем Новгороде Анненковы прожили еще почти 20 лет. Иван Александрович служил чиновником при губернаторе, был членом комитета по улучшению быта крестьян, участвовал в подготовке реформ, работал в земстве и избирался в мировые судьи.

Пять сроков подряд нижегородское дворянство избирало Ивана Александровича Анненкова своим предводителем. Полина тоже занималась общественной деятельностью, она была избрана попечительницей нижегородского женского Мариинского училища, а затем по просьбе М. И. Семевского, издателя «Русской старины», писала воспоминания.

Так и не освоив письменного русского языка, она диктовала их своей старшей дочери Ольге. Впервые ее воспоминания были опубликованы в 1888 году, затем неоднократно переиздавались.

Но главным в ее жизни всегда оставался муж – ее любимый Иван Александрович. До последних дней своих она ухаживала за ним, как за ребенком, и до самой смерти не снимала с руки браслета, отлитого Николаем Бестужевым из кандалов ее мужа.
В 1876 году Полина умерла. Иван Александрович очень тяжело переживал смерть жены. «После смерти бабушки дед впал в болезненное состояние и последнее время своей жизни страдал черной меланхолией», – вспоминала внучка Анненковых М. В. Брызгалова. Через год и четыре месяца после смерти Полины скончался ее муж. Он был похоронен в нижегородском Крестовоздвиженском женском монастыре, рядом со своей женой, так горячо его всю жизнь любившей и бывшей ему самым верным и преданным другом.

Годы жизни: 1800 - 1876
Иван Анненков - носитель знатной фамилии, граф, наследник огромного состояния, офицер самого престижного кавалергардского полка, богатырского сложения, был силен, как Геркулес… Полина Гебль, по воспоминаниям современников, «красавица, умная и во всех отношениях образцовая женщина, парижанка». Продавщица и швея в модной лавке на знаменитом Кузнецком мосту приехала из Франции подзаработать. Таких, как она, в обеих российских столицах обосновалось немало.

Существует версия, что настоящие имя и фамилия Полины - Жаннета Поль. После смерти ее отца, роялистского офицера, опека над состоянием семьи была поручена посторонним людям, кои поступили с ним в соответствии со своими вкусами и желаниями -растратили его. Потому-то детство и ранняя юность Полины прошли в бедности, она вынуждена была зарабатывать шитьем, а затем поступить в Париже в коммерческий дом Моно. Возможно, в 1823 году, когда Полина покинула родину и в надежде заработать отправилась в Россию, она и сменила фамилию, чтобы не компрометировать собственную, известную во Франции. Впрочем, это могло произойти и раньше, в момент поступления на работу в Париже.
Дом моды «Дюманси», где миловидная Полина работала старшей продавщицей, находился рядом с домом Анны Ивановны Анненковой, обожавшей делать покупки, поэтому она частенько захаживала сюда. Время от времени ее сопровождал красавец сын. Именно здесь он впервые увидел эту приветливую симпатичную парижанку…
«Он начал неотступно за мною ухаживать, предлагая жениться на мне, - писала в своих воспоминаниях Полина Егоровна (так ее стали звать в России). - Оба мы были молоды, он был чрезвычайно красив собою, необыкновенно симпатичен, умен и пользовался большим успехом в обществе. Совершенно понятно, что я не могла не увлечься им. Но целая бездна разделяла нас. Он был знатен и богат, я - бедная девушка, существовавшая своим трудом…»
За короткий период знакомства с Полиной Иван Анненков успел оценить не только ее женскую прелесть, но и характер: твердый, самостоятельный. Она стала, пожалуй, единственной из декабристок, которая догадывалась о готовящемся выступлении заговорщиков.

«Однажды вечером он пришел ко мне совершенно расстроенный. Его болезненный вид и чрезвычайная бледность поразили меня. Он пришел со мной проститься и говорил: «Если б вы знали, что ожидает меня, то, вероятно, сжалились бы надо мною». Я не поняла тогда всего смысла его слов, но он уже предчувствовал свою судьбу.
Расстаться с ним у меня недостало духу, и мы выехали вместе из Пензы 3 июля 1825 года. В одной из деревень его, где была церковь, он настаивал, чтоб мы обвенчались, и уже приготовил для этого священника и двух свидетелей, но я решительно отказалась от брака без согласия его матери» (Из «Воспоминаний» П. Е. Анненковой).

На это непреклонное решение не повлияло даже то обстоятельство, что молодая женщина ждала ребенка от Ивана Александровича. Но ведь в случае столь нежелательного, неравного брака его мать лишила бы Анненкова громадного состояния! Полина не хотела этого и мечтала стать женой любимого человека лишь с согласия его родительницы…
На все предостерегающие речи о весьма нелегкой своей судьбе в будущем он услышал следующее: «Я последую за тобой повсюду».
Энергичная француженка связалась с охраной крепости и заплатила унтер-офицеру двести рублей (огромные по тем временам деньги!) за передачу первой записки Анненкову. Эти записки с мольбою жить, верить и надеяться «съели» то немногое, что она получила от возлюбленного перед разлукой. Надо было спасать Ивана, и Полина задумала похитить его из крепости. Но для этого опять же нужны были деньги, и немалые.

«Заложив свои бриллианты и турецкие шали, я наконец отправила человека в Петербург, - писала Полина Егоровна. - В то время с матерью его я еще не виделась, но знала, что она мало заботилась о нем. Когда человек был готов к отъезду, я послала его к бездушной старухе, чтобы спросить, не прикажет ли она что-нибудь передать несчастному сыну. Она отвечала, что ничего, и приказала только благодарить меня за мои заботы…»

Эва Шикульска в роли Полины Гебль, Игорь Костолевский в роли Ивана Анненкова

Позднее, когда старуха Анненкова наконец-то потребовала к себе Полину, та была поражена роскошным внутренним убранством дома и всем укладом здешней жизни. В огромном доме жило до ста пятидесяти человек (в основном приживалок), составлявших свиту Анны Ивановны. Несмотря на большое количество комнат, хозяйка почти никогда не покидала свои апартаменты. Она никогда не ложилась в кровать, не пользовалась ни постельным бельем, ни одеялом, а дремала на кушетке в пеньюаре под монотонные беседы окружающих, в обязанность которых входили эти ночные разговоры для «усыпления» их благодетельницы. «Она не хотела знать никакой заботы, никакого горя, и когда ее второй сын, Григорий, был убит на дуэли, то ей решились сказать об этом только год спустя», - с удивлением отмечала Полина Егоровна.
От Анненковой Полина вышла потрясенная. «Мой сын - беглец? Я никогда не соглашусь на это, он честно покорится своей судьбе». Анна Ивановна уговаривала Полину оставить ее сына.
В апреле 1826-го у мадемуазель Гебль родилась дочь Александра. От всего пережитого Полина заболела горячкой… Едва оправившись после болезни, вновь решила действовать.
Подкупив охранника, она на мгновенье, но все-таки увидела Анненкова. Красавца кавалергарда было не узнать: усталый, осунувшийся, угасающий человек со страдальчески подслеповатым взглядом…
Один из солдат, стороживших камеру, передал ей спустя время записку. В ней было только три слова по-французски: «Соединиться или умереть!»
В мае 1827 года, узнав, что император будет на маневрах возле Вязьмы, Полина отправилась туда и, прорвавшись к государю, упала перед ним на колени. Николай Павлович, тронутый ее преданностью Анненкову, разрешил ей ехать в Сибирь и даже приказал выдать пособие на дорогу. Но ребенка брать с собой запретил - впрочем, как и другим женам. В дальнейшем он с теплотой вспоминал о француженке, разделившей судьбу каторжника…
Простившись с дочерью, которую она оставила у будущей свекрови, Полина уехала вслед за своим любимым. Анненкова щедро позаботилась о ней, снабдив в дорогу всем необходимым, в том числе и крупной суммой денег.
Вольная гражданка Франции спокойно подписала документ, извещающий, что у нее ныне нет никаких прав и свобод - как у каждого ссыльнокаторжного. Прочитав, что обязуется на свиданиях с будущим мужем «иметь с ним дозволенный разговор на одном русском языке», не могла удержаться от смеха.
Когда в 1827-м Полина Гебль отправилась в долгий путь по сибирскому тракту, ее напутствовал митрополит московский Филарет. Проезжая через Сибирь, Полина была приятно удивлена радушием и гостеприимством, с которыми ее везде встречали.
Долгожданный приезд Полины был истинным подарком судьбы для Анненкова. Их свадьба состоялась 4 (по некоторым источникам - 5) апреля 1828 года. Все жители деревеньки, называемой Читой, пришли к бревенчатой церкви - весть о необыкновенной невесте быстро разнеслась по округе.
Но вот всеобщий говор и шум стихли: под конвоем вели Анненкова. На церковной паперти с жениха сняли кандалы…

Н. А. Бестужев

«Церемония продолжалась недолго, - вспоминала Полина Егоровна, - священник торопился, певчих не было. По окончании церемонии всем троим, то есть жениху и шаферам, надели снова оковы и отвели в острог. Дамы проводили меня домой. Квартира у меня была очень маленькая, мебель вся состояла из нескольких стульев и сундука, на которых мы кое-как разместились.
Спустя несколько времени плац-адъютант Розенберг привел Ивана Александровича, но не более как на полчаса».

Каждый день в Сибири приносил новые трудности. Нехватка средств не позволяла рассчитывать на купеческие поставки, стоившие в этой глуши очень дорого. Между тем цинга уже гуляла по казематам острога. И Полина вскопала промерзшую землю, засеяла ее семенами, привезенными из Москвы, и скоро, на удивление местным жителям, на грядках появились овощи. Из небольшого набора продуктов изобретала она все новые и новые блюда. Правда, плиты в избе не было, и Полина металась между тремя жаровнями, поставленными в сенях.
Под руководством неунывающей француженки шили, перешивали, старались принарядиться жены ссыльных. По вечерам устраивали литературные вечера и концерты (вот когда пригодился привезенный из столицы инструмент!). Очень скоро Полина сделалась всеобщей любимицей. Покоряли ее неизменное дружелюбие, готовность прийти на помощь, услужить. Это качество, столь характерное для Анненковой, обернулось благом для всего поселения.
Незлобивость сердца, отсутствие ожесточения к тем, кто даже был виноват перед ними, - вот суть Анненковых. Свою дочку, родившуюся в Сибири в 1829 году, они назвали в честь бабушки - Анной.
В 1830-м Анненкова перевели в Петровский завод. Здесь свидания разрешались чаще. Полина Егоровна купила небольшой домик, обзавелась хозяйством, через год родила сына Владимира.
С 1839 года по ходатайству матери Ивану Анненкову было разрешено поступить на гражданскую службу, а летом 1841-го - переехать в Тобольск, где семья прожила пятнадцать лет до амнистии 1856 года.
В январе 1850 года в Тобольск привезли из Петербурга политических преступников. Местная тюрьма приняла новых постояльцев - обмороженных, голодных, измученных… Полина Егоровна передавала в тюрьму теплую одежду, пищу, деньги, чтобы хоть чем-то помочь несчастным. Одним из них оказался Федор Михайлович Достоевский. Тогда Анненкова еще не знала такого имени. Всемирная слава гения, книги, которые заставят задуматься человечество над смыслом бытия, были впереди. В темной норе камеры эта женщина явилась писателю вестницей жизни. Спустя какое-то время Федор Михайлович почти месяц прожил в доме ее дочери Ольги. Четыре тяжелейших года своей жизни Достоевский был обогрет семейным теплом Анненковых.
Писатель никогда не забывал этих людей. В письмах Полине Егоровне не раз признавался: «Я с благоговением вспоминаю о вас и всех ваших…»
Перебравшись в Нижний Новгород после окончания ссылки, супруги стали центром притяжения для всего города, людьми, глубоко уважаемыми и чтимыми. Иван Александрович служил чиновником по особым поручениям при губернаторе, был членом комитета по улучшению быта помещичьих крестьян, участвовал в подготовке реформ, работал в земстве, избирался в мировые судьи. Пять сроков подряд нижегородское дворянство избирало его своим предводителем. Полина Егоровна тоже занималась общественной деятельностью: была выбрана попечительницей нижегородского женского Мариинского училища; по просьбе издателя «Русской старины», историка М. И. Семевского взялась за воспоминания, которые диктовала своей старшей дочери Ольге. Ее воспоминания, опубликованные впервые в 1888 году, неоднократно переиздавались и пользовались неизменным читательским спросом.

Похоронив жену, Иван Анненков так и не свыкся с ее уходом. «После смерти бабушки дед впал в болезненное состояние и последнее время своей жизни страдал черной меланхолией», - вспоминала внучка Анненковых. «Соединиться или умереть…»

Текст Е. Н. Обойминой и О. В. Татьковой

Ознакомиться с воспоминаниями и письмами Полины Гебль можно